В суете прошлых дней

Вот почему бы мне не закончить разговор, пусть и достаточно резко, отключить телефон и перестать мотать себе нервы? Просто, чтобы не слушать, что мне скажет сестра? Потому что отлично знаю – ничего хорошего она мне скажет. Даша во всём, во всех моих неудачах и несчастьях, винит меня. Всегда и без исключений. Я много раз задавала себе этот вопрос, но каждый раз не находила в себе смелости так поступить. Ведь если задуматься, Дашка – единственный человек из моих любимых родственников, с кем я общаюсь по-настоящему близко. Пусть мы ругаемся, пусть обижаемся друг на друга, не понимаем друг друга категорически, но общаемся. Маме и Максу, по сути, нет до меня, до моей жизни и моих проблем, никакого дела. Они даже вникать не хотят. А Дашка хоть не понимает, ругает, но о моем существовании никогда не забывает.

– Все только о тебе и говорят, – продолжала зудеть сестра. – Приехала с каким-то мужиком, что вас в милицию забрали! Юля, неужели ты не можешь обойтись без милиции? И что это за мужик?

– Даша, – перебила я сестру. И настойчиво попросила: – Угомонись.

– Это ты мне говоришь?

– Конечно, тебе. Ты, вообще, знаешь, что произошло?

– Я наслышана, – с определённым намеком проговорила она. – И от мамы в том числе.

Я вздохнула.

– И что тебе мама рассказала?

– В подробностях. Говорит, ты счастливый билет вытащила. – В голосе сестры явственно проскользнула злость вперемешку с завистью. Знала я этот её тон, прекрасно знала. Сколько раз слышала во времена своего замужества с Васей. Дашка мне завидовала, считала, несправедливостью хоть какое-то моё везение, и справиться со своими чувствами не могла.

– У мамы, что ни мужик, то счастливый билет, – сказала я ей. – Ты не знаешь, что ли?

– Ну, другие тебя по гостиницам не мотали.

– А куда мы должны были поехать? – удивилась я. – К маме? И, вообще, кажется, тебя это интересует куда больше, чем всё остальное. С кем я сплю.

– Да какое мне дело, с кем ты спишь? – выдохнула сестра в трубку. – Нашла чем удивлять! Просто теперь я понимаю, почему ты мне отказала.

– Отказала?

– Не захотела, чтобы мы у тебя пожили.

– Во-первых, ты не говорила «поживем», – начала сопротивляться я. – Ты сказала, «приедем и останемся».

– Я так не говорила!

– Но это имелось в виду, – отрезала я. – А я с этим категорически не согласна. А, во-вторых, как бы то ни было, а у меня тоже своя личная жизнь. Я тебе предложила и предлагаю, помочь с поиском работы. Для тебя и Серёги. Потому что, прости, но один он вас в Нижнем Новгороде не вытянет. Здесь работать надо, понимаешь?

– Не учи меня, – разозлилась Дашка. – Ты, смотрю, вся в работе. Не успеваешь бегать по городу и влезать в неприятности.

– Ну, вот такая у меня скандальная натура, – не стала я спорить.

– Ты что, поругалась с Ольгой? – спросила сестра, для чего-то понизив голос. Наверное, пыталась показать мне, под каким впечатлением она находится от моего поведения.

– Я с ней не ругалась, – спокойно ответила я. – Просто хотелось на неё посмотреть. После стольких лет.

– И наговорить ей гадостей.

– Хотя бы. Имею, знаешь ли, право.

– И загреметь за это в милицию!

– Никуда я не загремела, – возразила я. – И к Ольге это, между прочим, не имеет никакого отношения. Просто мне Кудряшов в тёмном переулке попался. – Я помолчала и добавила: – Не сдержалась. Кстати, давно он в городе? Почему ты мне не сказала?

– А зачем? Чтобы ты прилетела на всех парах, отношения выяснять?

– Значит, просто не сказала, – хмыкнула я.

– Он вернулся пару месяцев назад. И, кажется, никуда больше уезжать не собирается.

– Что так? Москва не приняла такой подарок?

Дашка выдержала паузу, видимо, припоминала, что она на меня здорово злится, но посплетничать тоже хотелось.

– Поговаривают, что так. Хотя, его мама изо всех сил делает вид, что сыночек приехал погостить, а в столице у него дела идут отлично. Я слышала, что он женат был на москвичке, а как развелись, так и прижало его. Подался к маме с папой. Но Серега говорит, что всем рассказывает, будто его в Москве ждут не дождутся. Но что-то не уезжает, – в голосе сестры послышалось злорадство. А потом она вязал и спросила: – Может, и ты когда вернёшься.

Вот за что люблю сестру, так это за доброе отношение и искренность. Этого у Дашки не отнять.

– Ни за что.

– Ты здорово его поколотила?

– Как смогла достать, – похвастала я. – Ногами. Если бы Паша не оттащил, глаза бы ему выцарапала. У меня как раз маникюр свежий.

Дашка хмыкнула. О чем-то опять раздумывала.

– Маму ты впечатлила, – проговорила она наконец. – По всей видимости, у тебя мужик лучше, чем у неё.

– Лучше, чем у неё когда-либо был, – поправила я её. И тут же вздохнула без всякого довольства этим фактом. И Дашке призналась, потому что только она могла меня понять: – Мне так стыдно было, Даш.

– Что, титьками трясла?

– Нет. Но желание у неё такое явно было.

– Слава Богу, хоть сдержалась. Удивительно.

– Что ещё в городе слышно? – спросила я у неё. Дашка знала, о чем я её спрашиваю.

– Васька злой, – ответила она. – Очень злой. С Серегой не разговаривает. Ещё возьмет и уволит. Он же наезжий.

– А Серега здесь при чем?