В связи с особыми обстоятельствами

– Ну, что ты там такого углядел? – поинтересовался Алексей у Огузова.

– Там хреновина какая-то на путях стоит!

– Что за хреновина?

– Не разглядел я толком. Вроде как вагон. Но около него шастает кто-то!

– И кто же?

– Не видать мне. Как человека увидел – так вам сигнал-то и дал.

– Ладно, – почесал подбородок капитан. – Глянем сейчас, что это за хреновина такая.

Хреновина и в самом деле оказалась знатная. Здоровенный угловатый броневагон косо раскорячился на путях. Какая-то неведомая сила заставила его сойти с рельсов передними колесами, которые тотчас же зарылись в насыпь. Громадина накренилась, но на этом все и закончилось. Приглядевшись, Ракутин опознал знакомый силуэт. Стандартная двухорудийная бронеплощадка. Вот только куда девался остальной бронепоезд, оставалось загадкой.

А вот прочее не радовало и не радовало весьма.

Возле бронеплощадки лениво топтал насыпь самый настоящий немец. С винтовкой за плечом, в пилотке, он неторопливо прохаживался взад-вперед по полотну. А чуть дальше и ниже из леса поднимался жиденький дымок. Скорее всего, там обосновались сотоварищи часового.

– Так… – Алексей прикинул обстановку. – Огузов! Паси этого деятеля. Чуть навострится в нашу сторону – вали, если другого варианта не будет. Особенно, если он вдруг пальнуть надумает. А мы сейчас чуток дальше прогуляемся, посмотрим, кто это там костер палит.

У костра расположились с десяток немцев. Составив винтовки в козлы, они ожидали приготовления пищи. Подвесив над костром нехилого размера котел, здоровенный полный немец, сняв китель, помешивал варево черпаком.

Приглядевшись, капитан заметил чуть в стороне аккуратно сложенный инструмент. Какие-то длинные ключи, непонятные железки и домкрат. Все встало на свои места: перед ним сидела бригада ремонтников, которые должны были поставить на рельсы бронеплощадку. И судя по всему, работа у них спорилась. Ракутин успел рассмотреть, что в значительной мере они свою задачу смогли исполнить. Судя по следам на насыпи, площадка только что под откос не кувыркнулась. Но сейчас она стояла более-менее ровно, и для того чтобы окончательно взгромоздить ее на рельсы, немцам осталось не так уж и много работы.

Но вот ведь в чем незадача: обед! Немец воюет по расписанию и аккуратно. А раз обеденное время наступило, и ничто этому приятному делу не препятствует, то немец будет есть.

В принципе, положить всю эту кучку можно было одной очередью. Вопрос в том, что это давало, и какая из всего могла проистечь польза. С одной стороны, разживемся едой. Опять же, боезапас пополним.

И на всю округу раструбим о своем здесь присутствии. Вы нас, господа хорошие, искали? Так вот они мы! Не пройдет и нескольких часов, как на хвост упадут разозленные и обиженные фашисты, и пойдет катавасия.

Так и не приняв никакого конкретного решения, Алексей махнул бойцам рукой, давая сигнал на отход. Отступив от немцев, чтобы не быть ими замеченными, он по какому-то наитию свернул не в ту сторону, откуда они пришли, а взял левее, обходя бронеплощадку с другой стороны. И лишь поднявшись на насыпь, капитан, наконец, понял, откуда и почему тут взялась бронеплощадка.

Рельсы, чуть загибаясь влево, снова уходили в лес, а напротив загиба во всей своей красоте повис над рекою шоссейный мост. Ничуть не повреждённый, он гордо вздымал над рекой свои пролеты. Вот оно, значит, в чем дело… Бронепоезд прикрывал это место. С насыпи все прилегающее пространство было как на ладони. И пока орудия бронепоезда имели возможность стрелять, ни о каком штурме моста и речи быть не могло. Красноречивым подтверждением торчали неподалеку от реки закопченные коробки побитых танков. Надо полагать, одной бронетехникой здесь не ограничились: чуть в стороне виднелись свежевыструганные кресты, увенчанные касками. Даже на первый взгляд здесь полегло не менее двух-трех взводов. И это только убитыми, кого похоронили на месте. Да… основательно тут фашистам вломили! Надо полагать, тогда в дело вступила авиация – воронки усеяли все подступы к железнодорожной ветке. Вот, значит, каким макаром сковырнули с насыпи бронеплощадку. А бронепоезд, оборвав сцепку, уполз куда-то в лес – на открытом месте, да неподвижному, ему здесь ловить было нечего. Не обрубишь «мертвый якорь», приковывающий тебя к насыпи – конец. Вот и обрубили… как смогли. Исковерканное сцепное устройство говорило само за себя. И тогда оставшийся без прикрытия мост был захвачен немцами неповрежденным. Почему и отчего его не подорвали – неизвестно. Скорее всего, попросту не успели заминировать. По этой же причине – из-за спешки – не рванули и оторвавшуюся бронеплощадку. До того ли было, когда пикировщики заходили в атаку на неподвижно стоящий бронепоезд? С такой гирей на хвосте никуда особо не дернешься.

А по мосту шли машины.

Много машин.

Набитые гогочущими немцами, они уверенно наматывали на колеса очередной километр, приближаясь к фронту с каждой минутой. Сколько их, сидящих в кузовах, смеющихся и поплевывающих за борт? Много…