В тени богов. Императоры в мировой истории

Вторым основным элементом османской армии традиционно была кавалерия, состоящая из тимариотов, которым платили за службу земельными наделами. Из-за инфляции в конце XVI и начале XVII века дохода с этих наделов часто не хватало, чтобы кавалерист мог прокормить свою семью и снарядить себя в поход. В долгосрочной перспективе более важное значение имели изменения в военном деле, в силу которых эти кавалеристы стали бесполезными в противоборстве Османов с европейскими армиями. С такой проблемой столкнулись не только Османы. Например, в Европе ценность потеряли рыцари и их оруженосцы, которые составляли основу средневековых армий. Потомки рыцарей-феодалов, то есть землевладельческой аристократии и мелкопоместного дворянства, в Европе XVIII века часто служили офицерами в королевских армиях и тем самым вносили важнейший вклад в боевую эффективность государства. Они также играли важнейшую роль в региональном и местном управлении, поскольку председательствовали в манориальных судах, служили магистратами и входили в выборные органы местного самоуправления. Этот альянс между землевладельческой элитой и монархией был стержнем европейского государства раннего Нового времени. Тимариоты в период примерно с 1420 по 1580 год были опорой османской провинциальной администрации, но так и не стали ни кадровыми офицерами, ни местными землевладельцами и чиновниками. Это колоссально ослабило османскую армию и контроль Стамбула над провинциальным обществом³²

.

В XVII и XVIII веках власть постепенно ускользала из рук султана и центрального властного аппарата в руки местных элит. Отчасти это было следствием намеренной политики децентрализации. Большая часть фискальной системы была приватизирована путем создания системы откупов (маликане), которые с 1695 года сдавались в пожизненную аренду – сначала весьма прибыльно. Вскоре эти откупа попали к местным элитам (аянам). В дополнение к той власти, которую эти элиты уже имели благодаря землевладению, богатству и клиентским и союзническим сетям, они получили огромную дополнительную власть, когда обрели право назначать и взимать налоги. Разумеется, со временем все больше налогов стало оседать в их руках, не доходя до Стамбула. К XVIII веку центральная власть также полагалась на местные элиты при наборе солдат для службы в военное время и поддержания порядка в регионах. Следовательно, отныне аяны по сути командовали личными армиями, слабо замаскированными под войска, формально состоящие на службе у султана. Эти армии были плохо подготовлены и вымуштрованы, а потому от них было мало пользы в войне с австрийцами и русскими, и все же они существенно укрепляли власть аянов на местах.

Учитывая размеры государств и характер коммуникаций, существовавших до наступления Нового времени, управление всеми империями фактически осуществлялось в децентрализованном режиме. Каждая из империй сталкивалась с серьезной проблемой, которая состояла в том, что местные элиты, естественно, предпочитали забирать ресурсы и доходы себе, а не переправлять их далекому от них императору и центральному правительству. Убеждать, уговаривать и склонять элиты отдавать часть доходов центральным властям, как правило, было одной из самых сложных и важных задач императора. Правители, терявшие контроль над военной и фискальной системами империи, обычно не задерживались на троне. Это было вдвойне верно, если империя, как, например, Османская, занимала уязвимое геополитическое положение и имела сильных соседей. К XVIII веку османский режим перестал справляться со своей главной и наиболее принципиальной задачей. К несчастью для Османов, в тот же период державы, соседствовавшие с ними на севере, развивали свои фискальные и военные механизмы и усиливали центральный контроль над провинциальными элитами и ресурсами. Но османские правители и элиты не заметили и не поняли происходящих перемен³³.