В тени богов. Императоры в мировой истории

Для Петра военное дело было “первым из мирских дел”. Учитывая, как он трактовал роль монарха, основное внимание в его программе реформ было направлено на вооруженные силы, но вскоре он понял, что провести военную реформу невозможно, не изменив органы власти и мировоззрение элит. На протяжении большей части его правления насущные военные вопросы требовали быстрых ответов в экстренных ситуациях и исключали реализацию тщательно выверенной программы реформ. Северная война со Швецией началась в 1700 году и тянулась до 1721-го. Решение вступить в нее принял лично Петр. Казалось, обстоятельства благоприятствовали России. Она имела в союзниках Данию и Польшу. Швеция пребывала в изоляции, а ее новому королю, Карлу XII, было всего пятнадцать лет. Но в итоге Карл и Швеция оказались грозными противниками. Шведская армия была одной из лучших в Европе и обеспечивалась эффективной административной и фискальной системой. Война началась для Петра с поражения при Нарве в 1700 году. Проведя несколько блестящих кампаний, к 1706 году Карл вывел из войны Польшу и Данию и подготовился к вторжению в Россию.

Под колоссальной военной нагрузкой российская администрация дрогнула. Петр и его сподвижники разрешали один кризис за другим, преодолевая препятствия, устраняя узкие места и обеспечивая покорность, что стоило немалых усилий и нередко – принуждения. Лишь в последние годы правления Петра, когда война начала постепенно сходить на нет, появилась возможность для проведения основательных институциональных преобразований. С 1718 года и до смерти Петра в 1725 году череда реформ изменила центральные органы власти, устройство Православной церкви, налоговую систему и систему рекрутского набора, а также законы престолонаследия – и это только самые значимые преобразования. В 1722 году закон впервые определил, что значит быть дворянином в России и как можно получить дворянство, состоя на службе государству. На болотах на побережье Балтики вырос новый столичный город Санкт-Петербург, ставший символом и образцом европейских ценностей и нравов, которые Петр стремился привить российской элите. Его реформы заложили фундамент системы управления и элитарной культуры XVIII века, а во многих отношениях и до 1917 года¹³

. Блистательный российско-европейский город Санкт-Петербург, пожалуй, остается самым важным из дошедших до нас памятников того, какое влияние на страну и мир оказывают идеалы императора.

Один из биографов Петра называет его “довольно чудаковатым”. Император двухметрового роста возвышался над большинством своих современников. На официальных портретах он красив и величественен. Глаза царя “горели огнем и жизнью”, но маленькие руки и ноги и узкие плечи были несоразмерны его могучему телу. Хуже того, его лицо часто искажали сильные нервные тики – они становились особенно заметны, когда Петра поражал один из чудовищных по силе приступов гнева. Из всех монархов, с которыми мы уже познакомились на страницах этой книги, лишь китайский император Тай-цзун из династии Тан производил своим видом такое же неизгладимое впечатление на тех, с кем встречался. Воздействие Петра на русских усугублялось тем, что монарх не носил бороды и одевался в европейском стиле, что в корне противоречило царской традиции. Петр обладал неудержимой энергией, невероятной выносливостью и несгибаемой волей. Он практически безраздельно направлял эти качества на борьбу со шведами и преобразование российской власти, вооруженных сил и культуры элит. В отличие от большинства монархов, Петр не находил отдушины даже в охоте¹⁴.

Петр не мог сидеть без дела. Подобно могольскому падишаху Акбару, завидев плотника или каменщика, он так и норовил ему помочь. В отличие от Акбара Петр не был склонен к самоанализу и поискам личной религиозной истины и эстетического идеала. Отчасти это объяснялось особым складом его характера, но также отражало и более общие реалии. Если Акбар был наследником персоязычной, а Канси – китайской высокой культуры, то в допетровской России светская высокая культура, по сути, отсутствовала. Чувство прекрасного и поиски смысла выливались в иконопись, музыку и созерцательный мир Русской православной церкви. Не склонный к религиозным исканиями, Петр тем не менее всегда твердо верил в Христа и его учение, но отвергал многие православные ритуалы и обычаи, считая их фиглярством и суеверием, а также – что важнее – препятствием на пути прогресса. Лишь через много лет после его смерти начатая им революция привела к формированию в России светской высокой культуры, хотя и она о многом оставалась пропитана религиозными ценностями и мотивами.