В тени богов. Императоры в мировой истории

Программа Екатерины была сформулирована в речи, с которой она в 1767 году обратилась к представителям всех сословий и народов империи, съехавшимся на уникальное собрание[21]

в Москву: “Россия есть европейская держава”. Что касается имперской политики силы, Екатерина столкнулась с одним непреодолимым препятствием. Ни в этой, ни в любой другой из известных мне империй женщина не могла командовать своими армиями в бою. На самом деле ей даже повезло не иметь такого соблазна, поскольку командовать войсками в поле было опасно и рискованно и стоило некоторым монархам-мужчинам жизни. В важнейшей войне ее правления, русско-турецком конфликте 1768–1774 годов, Екатерина выступала эффективным верховным главнокомандующим. Она собрала и возглавила Высший военный совет. Его члены давали ей лучшие советы, имея лучший в России военный опыт, но окончательные решения принимала Екатерина. Российская стратегия не размывалась из-за столкновения мнений и амбиций, как в ходе Семилетней войны. Императрице посчастливилось иметь в своем распоряжении величайших военачальников в российской истории, но разглядеть их таланты ей пришлось в гуле споров противоборствующих фракций, и она дала им ресурсы, но вместе с тем и свободу, чтобы добиваться побед.

Во второй половине войны Екатерина оказалась под особенным давлением. Встревоженные российскими победами Пруссия и Австрия грозились вмешаться в конфликт. Москву терзала сильная эпидемия чумы. Казаки, крестьяне и коренные народы приграничных уральских и поволжских земель взбунтовались под предводительством Емельяна Пугачева. Екатерину всячески подталкивали заключить с Османами компромиссный мир, чтобы сосредоточиться на других угрозах, и все же она не дрогнула. Она точно оценила риски, а также сильные и слабые стороны своего положения. Ее фаворит Григорий Орлов отважно и грамотно решил вопрос с эпидемией в Москве. Хотя большая часть российской армии и была на войне, Российское государство и общественный порядок выстояли, несмотря на крестьянское и казацкое восстание. Путем расчетливой и циничной дипломатии Австрию и Пруссию удалось склонить к совместному с Россией разделу Польши. Вера Екатерины в своих военачальников оправдала себя: их победы в 1774 году наконец вынудили Османов принять мир на предложенных императрицей условиях, и Россия получила крайне важные трофеи²⁰

.

Во внутренней политике Екатерина продолжила, но расширила курс Петра на европеизацию. Она любила Санкт-Петербург и уделяла ему много внимания, считая этот город упорядоченной, рациональной и европейской моделью российского будущего. Не только она, но и многие другие монархи стремились обессмертить себя в камне. Но екатерининские столичные проекты также говорили о российском самосознании. В своем “Наказе” Уложенной комиссии 1767 года она изложила свои представления о России как процветающей, толерантной, образованной и законопослушной части европейской культурной и политической вселенной. “Наказ” всегда был скорее видением, чем программой, и чем глубже Екатерина погружалась в российские реалии, тем очевиднее это становилось. Императрица не любила крепостное право, но понимала, что даже самые культурные и европеизированные аристократы повернутся против нее, если она посмеет на него посягнуть. Она не имела и возможности заменить крепостников государственными чиновниками, которые бы осуществляли полицейский надзор, собирали налоги и следили за исполнением рекрутской повинности. Пугачевский бунт показал, что управление в провинциальной России осуществляется крайне неэффективно. В Казанской губернии, захваченной Пугачевым, было 80 постоянных государственных чиновников при населении в 2,5 миллиона человек. Первостепенными задачами Екатерины стали расширение и рационализация местного управления, а также организация его достаточного финансирования, но императрица понимала, что не добьется многого, если не привлечь местные элиты к исполнению важных ролей в администрации, полиции и суде. С этой целью она создала для губернского дворянства корпоративные институты, которым вверила особую роль в местном управлении, и многое сделала для повышения культурного и образовательного уровня российских дворян²¹.