В тени короля

Две фигурки в сером вертелись у заросшей густой зеленью ограды. Внезапно по улице эхом разнёсся душераздирающий вопль и резко стих. Чертыхнувшись, Керс рванул со всех ног и, ворвавшись во двор, преодолел его в несколько шагов и чуть не растянулся на обломках двери. В доме, на лестнице, лицом вниз лежал человек; справа на полу билась в агонии женщина, из её рассечённого горла хлестала кровь, окрашивая белокурые локоны; в угол забилась девчушка лет трёх, пряча лицо в ладошках и глухо подвывая, Таран же удерживал вырывающуюся Альтеру.

— Какого!..

— Отпусти, придурок! — она тщетно пыталась высвободиться из стальной хватки здоровяка.

— Я пытался остановить её, — принялся оправдываться Триста Шестой, — но она хистанула!

Керс не верил своим глазам. В чём смысл убивать беззащитную женщину, да ещё на глазах у детёныша? Нет, Альтера не способна на такое… или способна?

— Керс, прикажи ему отпустить!

— Ты что натворила?

— Они напали на меня!

— Не ври! — Таран сильнее стиснул руки, выдавив из Альтеры тонкий вскрик.

— Отпусти!.. — она захрипела, вцепилась здоровяку в руку, замолотила воздух ногами. — Керс… помоги! Не могу дышать!..

— Не волнуйся, я её только вырублю, — заверил Триста Шестой, не обращая внимания на отчаянные попытки вырваться. — А то эта дикая и малявку пришибёт.

Одна часть Керса требовала вмешаться, освободить подругу, но вторая упорно не позволяла этого сделать. Как бы ни старался, он не находил ни единой причины для такой бездушной расправы над этими несчастными, но самое чудовищное, что их кровь он ощущал на своих руках. Она невыносимо жгла кожу, выедала глубокие язвы, проникала в вены, смешиваясь с его собственной кровью. Стены внезапно жалобно заскрипели, задрожали, пол под ногами начал раскачиваться маятником, с потолка рухнула увесистая балка с огромным куском штукатурки, придавив собой бьющуюся в агонии женщину. Угол, где пряталась девчушка, смяло невидимой силой, выдавив багровый сок из хрупкого тельца. Со второго этажа вырвалось белёсое пламя, поглощая всё на своём пути.

Слева злорадно захихикали: «Нравится, братик? Весело, правда?»

«Нет, замолчи! — Керс зажмурился, зажал уши ладонями. — Я не хотел!»

«Как это, не хотел? — голос Мии отчётливо звучал в голове. — Нет, ты гордился тем, что сотворил, наслаждался своей безграничной мощью, когда хоронил тех несчастных под обломками домов, выжигал огнём и топил их в земляной зыби. Можешь лгать кому угодно, но я-то тебя хорошо знаю».

«Хватит! Заткнись!..»

«Я-то заткнусь, но совесть… — Керс ощутил на щеке лёгкое прикосновение и открыл глаза. Кожа свисала обожжёнными лоскутами с детского личика, с угловатых плеч, с тоненьких рук… даже с пальцев, обнажая обугленные кости. Глаз не было — они вытекли от жара, безгубый рот скалился в жуткой улыбке. — Тебе её не заставить умолкнуть».

«Я не хотел, клянусь!»

«Неужели? — этот голос… Его не спутать с другими. Харо стоял напротив, всего в паре шагов, и пламя замерло за ним пылающей стеной, точно подчинялось его воле. Керс готов был вытерпеть что угодно, но не этот взгляд — тяжёлый, полный боли и разочарования. — Знаешь, брат, каково это, когда тебя пожирают заживо?»

— Прости меня, братишка… Прости! — попятившись, Керс больно врезался спиной в дверной косяк, и всё внезапно исчезло. Не было ни Мии, ни Харо, ни рухнувших стен, ни слепящего пламени, ни даже обугленного закутка.

— Да что с тобой? — Триста Шестой озадаченно хмурился, держа на плече обмякшую Альтеру.

— Пошли отсюда, — стараясь не смотреть на рыдающую малышку, Керс поспешил покинуть проклятое место. Будто во сне он брёл по пустынной улице, вполуха слушая возмущения Триста Шестого и раз за разом прокручивая в голове чудовищную сцену расправы, устроенную Альтерой только ради… А ради чего? Для забавы? По праву сильного? Или в отместку за пережитое в детстве? Разве она не понимает, что сама добровольно заняла место того ищейки, перерезав горло матери на глазах беспомощного ребёнка?

— Я же говорил, она безумна! — гнул своё здоровяк. — Пора её загнать в стойло, брат, или проблем не оберёшься. Мой тебе совет: отстрани её на время, найди занятие, где у неё не возникнет соблазна резать глотки направо и налево.

Керс рассеянно кивнул, делая вид, что внял словам друга. Неудивительно, что свободные презирают и боятся осквернённых, утверждая, что существа, взращённые в ненависти и жестокости, не способны ни на любовь, ни на сострадание. И не важно, что они заблуждаются, то, что вытворила Альтера, только укрепит их уверенность в своей правоте. А ведь он просил её, чуть ли не на коленях умолял не делать глупостей! Она ослушалась его приказа и наверняка намеренно. Но для чего? Пошатнуть его авторитет? Показать желторотикам, кто здесь главный?

— По-хорошему, ей причитается наказание за неисполнение приказа, — Триста Шестой шмыгнул носом. — Да, всё-таки нельзя спускать ей это с рук, а то и другие решат, что им можно.

Скоро все узнают о том, что она сделала. Таран, несомненно, будет молчать, но те сервусы… Да и сама Альтера не упустит возможности похвастаться «справедливым возмездием».