В тихом омуте

   - Приезжай в город, немедленно, – завопила на неё обескураженная Мила, когда Юля всё же набралась смелости позвонить подруге. Та выслушала её сбивчивый рассказ, прониклась сдавленным голосом, в котором смешалось всё – от обиды до абсолютного непонимания происходящего, и вот тогда уже завопила. - Оставь ты всю эту деревенскую мафию,и приезжай в город! Ты что, бездомная сирота? За тėбя заступиться некому? Да я Сеньку твоего!.. Мы с Женькой вдвоём!.. Хотя,толка от моего братца немного, я сама справлюсь! Намотаю одно его место на кулак и оторву к чертям! Руки он будет распускать! Тоже мне, смелый он стал у маминой юбки!

   От Милкиного голоса, пусть и такого возмущённого и разгневанного, становилось легче. Больше не казалось, что виновата во всём она сама, что все проблемы из-за неё, и муж, на самом деле, может быть чем-то недоволен.

   - Я не понимаю, что с ним случилось, – проговорила Юля в трубку. - Не бывает таких резких перемен. Неужели всё из-за денег?

   - Из-за каких денег, Юля? Да Сенька твой всегда был нытиком и хлюпиком, это ты в нём, непонятно с чего героя увидала, а сейчас его накрыло в полной мере. Вот он и злится на весь свет,и на тебя в том числе. Простофиля он, понимаешь? Привык у мамы с папой с тыла жить. А чем плохо? Тепло, светло и мухи не кусают.

   - Мила, – умоляюще протянула Юля, глаза закрыла.

   Но подруга не прониклась. Возмущённо переспросила:

   - Что? Я тебе правду говорю. Суровую, но правду. А ты завтра в город собирайся, слышишь?

   Юля вздохнула.

   - Меня не отпустят. Свекровь меня сегодня едва ли наручниками к себе не приковала. Уверена, что и завтра то же самое будет. Даже к родителям не отпустит, вдруг я им пожалуюсь?

   - Что значит, не отпустит? Я тогда сама за тобой приеду и заберу тебя в город. Что за домострой? Ты что, у них в услужении?

   Подругу Юля любила, но найти у Милки понимание в отношении её замужества и семейного уклада, было невозможно. Поэтому Юля не стала вступать в дискуссию, спорить, пообещала позвонить утром и решить, когда она уезжает. Мила в ответ на её неопределённые речи вновь возмущённо пофыркала, но на этом они и простились. Обе знали, что каждая осталась при своём мнеңии.

   На следующее утро прибыли новые постояльцы на заселение, и Юля,конечно же, никуда не уехала. Занималась своими обычными делами,только не переставала оглядываться на мужа,когда тот оказывался рядом. Сеня казался обычным, спокойным, вот только с ней общаться не спешил. А свекровь, улавливая напряжённость между ними,которая всё никак не остывала, нашёптывала Юле успокоительные слова, гладила её по голове и уговаривала оставить мужа в покое,и сосредоточиться на своих, женских, обязанностях. И всё, в конце концов, наладится.

   - Доля у нас такая женская, - говорила она невестке, – терпеть. Ты сейчас взрослеешь, мудреешь, вот и мучаешься. Переждать надо.

   А у Юли не находилось слов, чтобы поспорить или возмутиться и поступить так, как хочется ей. Правда, проблема заключалась в том, что как ей хочется поступить – Юля тоже не знала. Устроить скандал, бросить всё и уйти, поставив точку? Может быть, мятежница и гордячка где-то глубоко внутри именно этого и хотела, но Юля никoгда не давала этим чертам своего характера брать верх над рассудительностью, ответственностью и разумом, поэтому боялась обострить ситуацию до откровенного конфликта. Поэтому молчала, чего-то выжидая,и на автомате выполняя надлежащие обязанности.

   Ближе к вечеру вдруг поняла, что Сеня уже некоторое время не попадается ей на глаза. Заглянула в спальню, обошла дом, но мужа нигде не нашла. И тогда спросила свёкра, который на кухне смотрел футбол, попивая чай с баранками.

   - Α Сеня где?

   Николай Васильевич даже глаз от экрана телевизора не отвёл, равнодушно ответил:

   - В магазин отъехал.

   - В магазин?

   Никаких объяснений Юля не дождалась, а Арсений не вернулся ни через час, ни через два. Наступил вечер, близилась очередная тоскливая ночь, а мужа дома не было. И уже даже свекровь не подходила к ней с задушевными разговорами о том, что нужно потерпеть и тогда всё непременно наладится. Εё сын явно не задумывался о том, чтобы всё наладить. Юля даже подслушала разговор его родителей на кухне, они были обеспокоены и возмущены поведением сына, но ей, конечно же, никогда бы в этом не сознались. Николай Васильевич даже на жену рыкнул и обвинил в том, что это всё её попустительское воспитание. Вот только Юле уже было неважно, кто виноват. Всё как-то в одночасье сломалось.

   Α потом позвонила Мила. Юля, если честно, от волнений и слез успела задремать,или забылась в неприятной полудреме, а тут звонок телефона, и она подскочила, уверенная, что это звонит муж. Но на экране высветилось лицо подруги,и Юля не в первую секунду решилась ответить на звонок, не желая вновь выслушивать Милкины наставления, хоть и с благими намерениями. Но подруга на разговоры тоже не была настроена,и голос её звучал мрачно.

   - Меня Хабаров сегодня в кабак позвал, - сообщила она Юле. - Вот стою рядом, курю.

   - Хорошо, что позвал, – не придумав ничего лучше, сказала Юля.