В тихом омуте черти водятся (ЛП)

— Наконец-то. Долго же он её обхаживал. Отлично, значит, дело в шляпе, и можно не беспокоиться, — довольный, он вернулся к столу и снова погрузился в работу. — Ты ещё не привёл бумаги в порядок? — пробормотал он, не поднимая головы от бумаг.

— Собираюсь заняться этим сегодня, — Энтони подошел к столу и сложил все разбросанные документы и папки на край. — Я принес тебе кофе. Выпей, Тео. Уверен, ты всю ночь глаз не сомкнул.

Нотт благодарно улыбнулся, взял чашку кофе и поднёс к лицу, с наслаждением вдыхая соблазнительный аромат.

— Спасибо, друг, ты мне жизнь спас и уже в который раз.

— Да уж. Не первый и не последний. Кстати, Соня тут тебе бутербродов прислала — Голдстейн достал бумажный свёрток. — Ты её знаешь, босс. Если не хочешь, чтобы она аппарировала сюда с кастрюлькой куриного бульона, ты просто обязан откусить хотя бы разок.

Теодор застонал, безуспешно пытаясь испепелить взглядом аккуратный коричневый пакет на столе.

— Честно, друг, неужели ты не можешь контролировать её хоть в чём-то? Женат уже двадцать чёртовых лет, и до сих пор не знаешь, как приручить, — он фыркнул.

— Кто сказал, что не знаю? — Энтони бросил на него взгляд, полный мнимого возмущения. — Очень даже знаю. Просто не хочу, потому как мне она нравится именно такой — необузданной.

— Ага, рассказывай, — протянул Тео, медленно разворачивая пакет. — Просто признайся, что она намного быстрее орудует палочкой, чем ты. Взгляни правде в глаза, Тош, ты же боишься её. Мерлин, даже я иногда побаиваюсь твоей Сони… А уж её куриного бульона — и подавно….

Он откусил кусок бутерброда и начал послушно жевать. Голдстейн хохотнул:

— Ерунду городишь. С чего мне бояться собственной жены?.. Хотя… конечно… она довольно быстра в проклятьях и просто чертовски великолепно владеет чарами слежения.

— Ах, да, тебе ли не знать об этом, — ухмыльнулся Нотт и куснул бутерброд ещё раз.

Энтони смущенно порозовел и пробормотал:

— Ешь, босс. Я вернусь через несколько минут.

Теодор покачал головой и, не удержавшись, усмехнулся ещё. Ему нравился Голдстейн, а его Соня была тот ещё метеорит. Он испытал её гнев на себе один или два раза, и, мягко говоря, ощущения были не из приятных. Жуя бутерброд, попивая кофе и чувствуя себя немного бодрее, Тео вернулся к анализу имеющихся данных. Согретый маленьким кусочком семейного счастья, приготовленным специально для него, он отчаянно хотел найти хоть какие-то признаки того, что убийств больше не будет. Правда, опыт и холодная логика говорили об обратном, на корню уничтожая неясные, греющие душу надежды и не позволяя им укорениться ни в уме, ни в сердце даже на минутку. Нотт вздохнул: четыре трупа — уже перебор, но он понимал, что это, скорей всего, только начало.

Невесёлые размышления прервал свежий выпуск «Пророка», который плюхнул на его стол Голдстейн. Намётанным глазом Теодор моментально нашёл криминальную хронику: четыре строки, содержащие сорок сухих слов о вчерашнем инциденте на министерском приёме.

— Когда я читал, у меня перед глазами так и стояла картина, как Малфой-старший с наслаждением сжимает горло Риты, — хмыкнул Энтони.

— Могу себе представить. Так и знал, что он вмешается, — Тео усмехнулся. — Хорошо, что Люциус прикрыл наши задницы от нападок Скитер.

— Ой, я тебе чертовски благодарен, босс. Мысль о том, что безопасность моих ягодиц находится в руках Люциуса Малфоя, не даст мне спокойно спать по ночам, я уверен.

Несколько часов спустя, когда четверо его детективов вернулись в кабинет, Нотт провёл короткое совещание. Стивен принёс неутешительные новости: даже со своим человеком в Святом Мунго результаты отчётов из лаборатории станут известны в лучшем случае завтра утром. Услышав это, Теодор непроизвольно сжал челюсти и сделал мысленную пометку о том, что всё-таки необходимо выбить разрешение на судебно-медицинскую лабораторию непосредственно в Министерстве. После краткого обсуждения было решено: Энтони займётся поисками пропавшего эльфа, Стивен возьмёт на себя всё, что касается Пэнси и Захарии, а Сет и Алекс поищут какие-либо зацепки из жизни Ромильды и Майлза. На долю Тео осталось посещение семьи Гринграсс и родителей Пэнси, а на обратном пути в Министерство он ещё хотел заскочить в Малфой-Мэнор.

Когда Нотт уже собрался уходить, в кабинет заглянул Голдстейн и, многозначительно поигрывая бровями, предупредил:

— К тебе там аврор пришёл, — делая акцент на предпоследнем слове.

Тут же Теодор услышал голос Поттера:

— Спасибо, Энтони, — секундой позже сам аврор, во всей своей растрёпанной красе и славе, бодро вошёл в кабинет. — Нотт.

— Поттер, — пробормотал Тео, пристально наблюдая за гостем.

Тот остановился прямо перед столом и, даже не присев, начал говорить:

— Я только хотел выразить сожаление по поводу смерти Пэнси. Знаю, вы были друзьями ещё с Хогвартса.

— Спасибо, Поттер. Я тронут. Это всё?