В тисках духовного гнета

Прием, к которому прибегла компания Эй-би-си, явился развитием традиции, характерной для популярной культуры. В рамках этой традиции не так давно Френсис Форд Коппола экранизировал роман Марио Пьюзо «Крестный отец» и создал произведение с заметными художественными находками, реалистически представленными индивидуальностями, психологически тонкими наблюдениями и внутренней ориентацией, отнюдь не чуждой прогрессивности. Затем тот же Коппола выпустил «Крестный отец-2», где были сохранены и продолжены сюжетная канва и судьбы героев, однако глубокое исследование психологии преступности и «родства» в современном американском обществе, имевшее место в первой серии, переродилось во второй в набор лихих убийств. Жизненная драма — если и не бесконечно многомерная, как в целостном произведении подлинно высокого искусства, то во всяком случае имеющая разнообразные реалистические измерения (популярная культура) — стала плоским «маскультом». Вторая серия как бы «уравновесила» качества первой и, что еще существеннее, свела все произведение — в свете его финала — к вполне безобидному для буржуазного общества «добротному» явлению массовой культуры.

Работа Копполы — далеко не единственный, но, пожалуй, один из самых ярких примеров «оптимального» сочетания нерядовой художественной дерзости, взбудоражившей, заинтриговавшей массового зрителя и затем успокоившей его, постепенно переведя из пугающего, но и подлинно захватывающего внутреннего художественного ряда во внешний, успокаивающий ряд привычных, примитивно мотивированных насилий. «Оптимального» — и с коммерческой, и с идеологической точки зрения — для хозяев современной культурной индустрии.

Прием, задействованный Копполой, тут же был воспроизведен: почти сразу вслед за «Крестным отцом-2» на телеэкраны Америки вышел многочасовой сериал Эн-би-си «Гангстерские хроники» о действительно живших и «работавших» в США знаменитых гангстерах, коллегах Аль Капоне по преступному миру: Лаки Лучано, Лепке Бучалтере, Багси Сигеле, Датче Шульце и др. Персонажи телесерии не только занимались аферами и убивали, но и были образцовыми отцами семейств, нежными сыновьями, трогательными влюбленными.

На телевидении, поскольку оно имеет наиболее массовую аудиторию, постепенное низведение первоначального произведения популярной культуры до «маскульта» дает в настоящее время наивысший рейтинг и поэтому практикуется во всевозрастающем числе различных форм.

В начале сериала с большой изобретательностью, а порой и со значительной художественной силой ставятся некие действительно важные, «вечные» вопросы человеческой жизни. Создается впечатление, что произведение занято попыткой решить эти вопросы. В этом смысле уровень претензий, первоначальной смелости и даже дерзости бывает высоким. По мере того как длится сериал, проблемность «размывается» и наконец просто подменяется. Так, первая серия телефильма «На следующий день» была акцентирована на проблеме противостояния угрозе всемирной ядерной катастрофы. Вторая же серия этого фильма подменила проблему и подставила… противостояние «красным».

В финале у меньшего числа произведений фактически звучит первоначально заданный вопрос, не только не решенный положительно и не только не углубленный, но чаще намеренно заболтанный, псевдоусложненный, затуманенный или намеренно упрощенный и, наконец, как в случае с показательным в этом смысле телефильмом «На следующий день», приведенный мало сказать к ложному — к чудовищному итогу: чтобы предотвратить ядерную катастрофу, необходимо вооружиться значительно лучше «красных»! Финал же абсолютного большинства «зрелищ» представляет собой превращение первоначально серьезной человеческой проблемы в пустяк. В зависимости от жанра телепроизведения этот пустяк оборачивается либо «романтической» грустью (мелодрама), либо хэппи эндом (комедия), а еще чаще — кисло-сладкими смесями радостного удовлетворения и сытой печали, дозируемыми в процессе создания, а в процессе потребления производящими ощущение многозначительности и одновременно для одних зрителей легкости и беспретенциозности, для других — пустоты.

Попытки магнатов американского телевидения нащупать некоторые возможности манипулирования массовым сознанием, более эффективные, чем избитая массовая культура, своим появлением обязаны тому, что массовый зритель идеологически и коммерчески все более «вяло» воспринимает последнюю.