В твоих пылких объятиях

- Вернулся, как видите, - с пафосом ответил Ричард, отвешивая ему изящный поклон. - Чтобы, так сказать, припасть к земле предков и вкусить от чудодейственного источника, делавшего представителей моего рода мудрыми в совете и храбрыми в бою. Уверен, сэр Джон, что все эти годы вам очень меня недоставало.

Элисса беспомощно смотрела то на своего мужа, то на сэра Джона, чье лицо с каждой минутой все больше наливалось кровью.

- Неужели я воочию вижу перед собой то самое очаровательное создание, чьи прелести заставили вас, сэр Джон, отказаться от беззаботной холостяцкой жизни? - воскликнул Ричард, обращаясь теперь к супруге сэра Джона, такой же полной, как и ее муж, женщине, одетой в дорогое, усыпанное драгоценными камнями платье.

- Да.., хм.., это она самая и есть, - пробормотал сэр Джон, чуждый изящной словесности. - Алисия, дорогая, ты помнишь Ричарда Блайта?

- Лорда Доверкорта, с вашего позволения, - с любезной улыбкой поправил толстяка Ричард.

Сэр Джон откашлялся.

- Да.., хм.., лорда Доверкорта.

- Боже мой! Что это за нимфы рядом с вами? - осведомился Ричард, устремляя взгляд на дочерей сэра Джона, выстроившихся в ряд за спиной у родителей.

Элисса поторопилась прийти на помощь девушкам и по очереди представила их Ричарду.

Клодия, самая старшая и самая добрая, обладала, к сожалению, некоторым физическим изъяном - один глаз у нее косил, по причине чего у нее вошло в привычку смотреть на собеседника только одним глазом, а другой, косивший, жмурить. Ливию можно было бы с полным основанием назвать красой благородного семейства, если бы не ее улыбка, которой явно недоставало искренности. Антония была бесцветна и простовата, но при этом грешила тщеславием и думала исключительно о своей внешности и о нарядах, наивно полагая, что она эталон женской привлекательности и ей ничего не стоит свести с ума любого мужчину в округе Оустона.

Вот и теперь, увидев перед собой Ричарда, она так часто заморгала, что можно было подумать, будто в глаз ей попала соринка.

- Ваш покорный слуга, милые леди, - сказал Ричард и поклонился.

Поскольку мистера Седжмора нигде не было видно, Элисса решила представить мужу гостей своего соседа сама. Все шло как по маслу, пока она не подошла к дородному, средних лет джентльмену в кудрявом парике, кружевном жабо и лимонно-желтом камзоле.

- Позвольте, милорд, представить вам мистера... - бодро начала она, но потом смешалась, покраснела и вдруг почувствовала, что может сию минуту допустить какую-нибудь чудовищную бестактность - начать, к примеру, неприлично хихикать.

- Ага! Должно быть, вы и есть тот самый мистер Эсси, о котором я уже порядком наслышан, - сказал Ричард, приходя на помощь жене. - Очень рад встрече, сэр, очень. Какая у вас, однако, необычная фамилия. Французская, должно быть?

Широкое простецкое лицо мистера Эсси расплылось в счастливой улыбке.

- Так оно и есть, милорд, так оно и есть - французская.

- Надо же! Остается только выяснить, как в эти края занесло вашего предка-француза - ведь должно же быть какое-то объяснение этому феномену! Уверен, что под всем этим кроется какая-то романтическая история, доброжелательно глядя на мистера Эсси, произнес Ричард.

Сделав затем шаг в сторону, он едва не столкнулся с Антонией.

- Вы непременно должны рассказать мне о придворной жизни, затараторила она. - Ну и о короле, разумеется.

Правду ли говорят, что он хорош собой? Неужели он такой же красавец, как вы?

В это мгновение сэр Джон так громко откашлялся, что Элисса едва не подпрыгнула на месте. Антония, однако, не обратила на отцовский кашель ни малейшего внимания. Подступив еще ближе к Ричарду и устремив на него пронизывающий взор, она спросила:

- Ну так как же? Красив король или нет?

- Я считаю, что суждение моей милой женушки в данном случае будет куда более ценным и объективным, чем мое, - произнес Ричард с любезной улыбкой. В конце концов, кому судить о достоинствах мужчины, как не женщине? Вот если бы вы спросили меня о достоинствах придворных леди - тогда другое дело. Тогда я бы дал вам самый обстоятельный ответ...

- Отлично. Тогда скажите нам, королева такая же... - начала было подоспевшая к ним Ливия.

- Давайте лучше вернемся к вопросу о придворных дамах... - нетерпеливо перебила сестру Антония. - Правду ли говорят, что они все такие уж раскрасавицы?

- Все они чрезвычайно грациозны, уверенно держатся и, естественно, очень хорошо одеваются, - ответил Ричард. - Что же до их красоты, то это, как говорится, дело вкуса, не правда ли?

Некий молодой человек, которому этот разговор показался любопытным, присоединился к их маленькой компании и, прежде чем задать вопрос, с шумом втянул в себя воздух.

- А как леди Кастльмейн? Так ли она прекрасна, как уверяет нас молва?

- Она очень хороша собой, как, впрочем, и все прочие любовницы короля. Но пожалуй, ее главное достоинство - страстность. Огненный темперамент - вот что выгодно отличает ее от большинства других леди - так, во всяком случае, мне кажется.