В защиту права (Статьи и речи)

"Положительные законы и кодексы, - говорит Дюги, - могут оставаться в силе в своих окостенелых текстах. Но они теряют прежнее значение, когда силою вещей, под давлением фактов и практических потребностей, непрерывно возникают новые юридические институты. Текст закона неизменен, но он потерял всякую силу и всякое значение; или же путем тонких и искусных толкований ему дают смысл и возможности применения, о которых и не подозревал законодатель, когда он формулировал закон" (Ук. соч., стр. 3-4.).

Такому внутреннему преобразованию подверглось гражданское право Франции, несмотря на то, что до сих пор остается в силе Кодекс Наполеона, изданный еще в 1804 году (Ук. соч., стр. 5-6.). Индивидуалистическая система права, которая воодушевляла авторов этого кодекса в такой же мере, как авторов Декларации прав человека и гражданина, неудержимо уступает свое место социальной концепции гражданских, также как и публичных прав (Ук. соч., стр. 8-9.).

{195} За сорок лет, прошедших со времени издания книги Дюги, указанная им эволюция частного права всё отчетливее проявляется уже и в законодательных актах. Так, например, в Веймарской конституции 1919 года мы находим декларативные заявления, которые мы напрасно стали бы искать в декларациях прав XVIII и XIX веков:

Ст. 153. Собственность обязывает. Пользование ею должно в то же время быть служением общему благу.

Ст. 155. Возделывание и использование земли есть обязанность землевладельца перед обществом (Текст этой статьи буквально повторен в новейшей Западно-германской конституции от 23 мая 1949 г. (ст. 14 п. 2 Основного закона Германской Союзной Республики).).

Интересный комментарий к приведенной статье 153 дал самый выдающийся германский цивилист эпохи 1914-1933 годов, бывший профессор Берлинского университета Мартин Вольф. Приветствуя эту статью конституции, он отмечает, что она является прямым отзвуком учений Гирке и других германистов (См. его статью "Reichsverfassung und Eigentum" в Festgabe fur Kahl, 1923. Вольф пишет, что отрадно "увидеть краткую чеканную фразу "Собственность обязывает" среди конституционных основных прав". Он отмечает, что эта декларативная статья дает судьям возможность не допускать ссылок на неприкосновенность права собственности в оправдание злоупотребления ею. Так же как самый глубокий германский государствовед, Еллинек, Мартин Вольф - еврей. После прихода к власти Гитлера, он лишился кафедры в Берлинском университете и в настоящее время состоит профессором частного международного права в Оксфорде.).

В наше время законодатель лишь изредка считает нужным прямо понуждать собственника к эксплуатации своего имущества. Но в таких законах обычно нет особой надобности, так как собственный интерес владельцев является достаточной гарантией того, что принадлежащие {196} им имущества не останутся без употребления. Однако, все новейшие законодательства уже содержат различные предписания, которые являются своего рода косвенными понуждениями, направленными к той же цели. Так, например, налоговые законы обычно оказывают преимущество собственнику, активно эксплуатирующему свое имущество, пред владельцем, который из спекулятивных или иных целей держит имущество без употребления и лишь препятствует его переходу в руки другого собственника, могущего использовать его более интенсивно. Такую цель преследует, например, усиленное налоговое обложение "незаработанного прироста ценности имуществ" (налог на unearned incriment в Англии, Wertzuwachssteuer в Германии). Самым действительным способом ограничения незаработанного обогащения является существующий теперь почти во всех странах прогрессивный налог на наследства. В Америке в некоторых штатах наследникам миллионеров приходится отдавать казне до 80 % суммы наследства. Высокие наследственные пошлины способствуют раздроблению крупных состояний, и в то же время высокий подоходный налог затрудняет их накопление. В Америке больше нет "миллиардеров". Есть несколько акционерных предприятий, активы которых достигают миллиардов долларов, но главная масса акций этих предприятий принадлежит мелким и средним акционерам. По последним данным, опубликованным вашингтонским Институтом имени Брукингса, число индивидуальных владельцев акций существующих в Соединенных Штатах акционерных компаний достигает громадной цифры 6.500.000.