Валашский дракон

«А может, в погребе Утта совсем расщедрится, и я смогу ещё и наесться как следует? – подумал Джулиано. – Угощала же меня жена моего столичного приятеля, с которым я играл в шашки».

– А, прелестница, ты, оказывается, не такая жестокосердная, как я думал, – проговорил флорентиец и, уронив папку с колен, но не выпуская из руки грифель, который иначе потерялся бы в дровах, сам обнял дочку трактирщика.

Утта поначалу обрадовалась, но через несколько мгновений начала выкручиваться:

– Перестань, – сказала она. – Перестань. Не сейчас. Нас отец увидит. Если не прекратишь, я передумаю. Перестань.

* * *

В начале августа к государю Владу прибыл гонец от Матьяша, сообщивший, что Его Величество со своей армией выступил из венгерской столицы и направляется в Сегед.

– В Сегед? – переспросил князь, думая, что ослышался, но в бумаге, которую вручил вестник, говорилось то же – Матьяш движется в Сегед, то есть вовсе не в Румынию, а на границу с сербскими землями, которые три года назад были захвачены турками.

Вестник не был послом, поэтому разговаривать с ним дальше Влад не стал и отпустил восвояси. Ответное письмо тоже не стал передавать, потому что те слова, которые просились на бумагу, королю бы не понравились. «Может, мой дражайший кузен Матьяш заблудился? – едва сдерживаясь, чтобы не произнести это вслух, спросил себя румынский государь. – Может, мне надо отправить к нему моих людей, чтобы показали верную дорогу?»

Старый письмоводитель по имени Раду Фарма, за которым Влад послал сразу же, как получил весть о прибытии гонца, вошёл в комнату.

– Прочти, что там написано, – как можно спокойнее произнёс Влад, протягивая распечатанное письмо. – Я разобрал лишь малую часть.

Движение в сторону Сегеда можно было бы понять, если б Его Величество хотел отвоевать у султана сербские земли, но венгерский монарх совсем не имел такого намерения, а просто желал предотвратить нападение на Белград. Об опасениях короля по поводу Белграда сообщил письмоводитель, когда дочитал послание.

– Где это написано? – всё так же спокойно спросил князь.

– Вот, – сказал Раду Фарма. Он робко приблизился, протянул письмо и ткнул дрожащим пальцем в строчку.

Письмоводитель знал своего государя слишком хорошо, поэтому, несмотря на все усилия, которые предпринимал Влад, чтобы обуздать в себе нарастающий гнев, старый слуга видел, что творится, и внутренне съёжился.

В письме и правда было написано латинскими буквами – Нандорфехервар. Так венгры называли этот город. «С чего бы туркам нападать на Белград, когда они здесь, в моей земле? В моей земле! В моей! Почему Матьяш пишет какую-то глупость? – подумал князь, швырнув бумагу, снова оказавшуюся у него в руках, на пол, чтобы не порвать её в клочья. – У меня в стране находится несколько десятков тысяч турок! Мой кузен забыл от этом? Почему он не боится, что они нападут на южную границу Трансильвании, до которой им идти гораздо ближе, чем до Белграда? Очевидно, Матьяш просто не хочет воевать и ищет отговорки!»

В комнату вошёл Войко, поклонился:

– Господин, до меня дошёл слух, что тебе доставили письмо от Матьяша.

– Доставили, – небрежно ответил Влад, кивнув на бумагу с королевской печатью, валяющуюся на полу.

Войко подошёл, поднял, но прочесть не мог, ведь латыни он совсем не знал, поэтому спросил у государя:

– И что пишет Матьяш?

– Что нам пора ехать к Штефану, – ответил Влад.

– Что? Так и пишет? – простодушно удивился Войко. – Разве Штефан не стал врагом Матьяша после того, как пытался взять Килию?

– То, что нам пора ехать к Штефану, написано между строк, – сказал князь. – А в самом письме написано, что Матьяш выступил из своей столицы и к середине месяца будет… в Сегеде.

– В Сегеде? – ещё больше удивился Войко. – Почему Матьяш идёт в Сегед? Заблудился?

– Вот поэтому, – продолжал Влад, – нам теперь надо ехать к Штефану и просить, чтоб помог против турок. Думаю, Штефан со своим войском найдёт к нам дорогу быстрее, чем король.

В начале августа государь разрешил Великому Ополчению разойтись по домам, однако многие ополченцы уходили с видимым сожалением, хоть и понимали, что вместо них никто не уберёт урожай.

В румынской армии осталось около семи тысяч, поэтому князь решил, что теперь армию лучше разместить за горами, подальше от турок – в Фэгэраше. Там же должны были найти временное убежище и Луминица с маленьким Владом, и бояре-жупаны с семьями. Это владение на Трансильванской земле было получено от щедрот Матьяша четыре года назад, после того как государь Влад принёс вассальную клятву венгерской короне, и пусть будущий союз со Штефаном означал неминуемую ссору с королём, но пока что Фэгэраш ещё мог сослужить хорошую службу.

– С войском ничего не должно случиться, пока я буду ездить к Штефану, – повелел Влад жупанам и начальникам отрядов. Он строго запретил вступать в битвы, и пусть турки теперь сделались в Румынии полными хозяевами, но малочисленное войско Влада не могло этого изменить, а значит, ни к чему было напрасно отдавать жизни.