Валютчики

— Привет, хорошо, что не опоздал. Они перенесли время, — с легким беспокойством в голосе произнесла Алиса.

— Не понял? — Я почувствовал тревогу. — Куда перенесли?

— Конец света случится на час раньше, то есть, — она посмотрела на наручные часы, — в 10:00 перестанут выдавать даже своим.

— Черт! — Это был «Кореец», незаметно подошедший к нам из-за спины. — Мы не успеем?!

Алиса посмотрела на него, затем на меня и сказала:

— У нас еще есть время, но…

— Что но?! — На «Корейца» было жалко смотреть (человек, все ж, хоть и конкурент долбанный!).

— Пустят только меня и его, — она снова посмотрела на меня и добавила, — остальным придется ждать здесь.

— Но как же?! А я…! — «Кореец» посмотрел на меня.

Я пожал плечами.

— Нет времени на споры! — отрезала Алиса. — У нас чуть больше десяти минут!

— Давай бумаги! — Я протянул руку, и «Кореец» отдал мне довольно увесистый пакет.

— Ден, я надеюсь! — нервно произнес «Кореец».

— Пошли! — сказала Алиса и прошла мимо стоявших по обе стороны двери автоматчиков.

Я кивнул «Корейцу» и молча проследовал за Алисой…

…Атмосфера внутри здания резко отличалась от того, что творилось на улице. Нет, здесь никто не прохлаждался и не разгуливал, дивясь на собравшиеся толпы возмущенных людей, а если кто и шел, то непременно скорым шагом. Но не было паники, истерик и даже суеты. Все занимались своими делами, и лишь высокая плотность вооруженных людей на каждый квадратный метр напоминала о близящемся Армагеддоне.

На нас с Алисой мало обращали внимания, и мы без особых проблем поднялись на последний этаж, где находилась одна из касс. В коридоре сидело несколько человек, и я с испугом подумал, что если это очередь, то до нас она точно не дойдет. По-крайней мере, к десяти мы были бы так же далеки от заветной двери, как и сейчас.

Алиса жестом показала, где встать, и вошла в кабинет секретаря. Через несколько секунд выглянула оттуда и посмотрела на меня так выразительно, что я без слов пошел к ней, все еще не веря, что у нас получится.

В кабинете я увидел знакомую с прошлого посещения секретаршу, кивнул ей и проследовал за Алисой в следующий кабинет. Там находился седой нервный мужчина, то и дело трогающий себя за разные части тела, лица, и все время повторявший одну и ту же фразу:

— Вы только аккуратней там, на улице, — говорил нервный мужчина, недовольно косясь на меня, когда я проверял выданные им деньги.

Но я продолжал считать. Привычка, знаете ли. Проверив количество пачек в каждом кирпиче, я пересчитал деньги — передо мной лежало два миллиарда рублей. Ровно сорок кирпичей по пятьдесят миллионов в каждом. Примерно, сорок килограммов. Деньги лежали в двух пластиковых прямоугольных корзинах, и, насколько я мог судить, они не помещались в прихваченных из броневика инкассаторских мешках.

Мужчина посмотрел на мешки и подтвердил мои подозрения:

— Не поместятся. Берите прямо корзинами. Унесете?

С корзинами вес составлял примерно 50 кг. Я кивнул:

— Унесу. А тележек у вас нет?

— Нет, — быстро ответил нервный мужчина и выразительно посмотрел на дверь.

— Сколько мы должны?

— Она скажет, — седой мужчина был явно не в себе.

Я посмотрел на Алису — она слегка кивнула. Прикрыв деньги мешками, я поднял корзины и подумал, что тут не 50, а все 60 кг! И что до первого этажа мне их не донести. Но не привыкли мы отступать, тем более, когда нас ждет такой куш, а рядом девушка, перед которой ты ни за что не признаешься в своей слабости.

Мы вышли из кабинета, и я на пару секунд поставил корзины на свободный стул. Алиса подошла ближе, остановилась, глядя на меня.

— Тяжело?

— Не то чтобы тяжело, но точно нелегко, — ответил я, прикидывая, не взвалить мне корзины на спину.

— Надо идти, — она тоже немного нервничала, хотя ей это даже шло.

— Пошли, — я подхватил тяжелые корзины и, почти не видя дороги, пошел за Алисой.

Рассказывать, как мы спускались по нескончаемой лестнице, я не буду — это может быть интересно только мне самому, и то в качестве примера нечеловеческих мук, испытанных мною на нестандартных ступеньках старого здания. Но марку держал, хотя, казалось, еще немного, и я просто лопну от напряжения.

Когда мы сделали первый перекур между третьим и вторым этажами, я спросил Алису, стараясь, чтобы мой голос хотя бы не прерывался от судорожных вздохов:

— Сколько мы должны… этому дядьке?

Алиса посмотрела на меня долгим изучающим взглядом.

— Десять процентов.

Что ж, это по-божески. Некоторые брокеры предлагали на бирже сдать акции за половину, а то и меньше! «Кореец» бы не перенес такого процента, но я не собирался грабить: десять процентов плюс наши с Алисой двадцать — итого тридцать. Немногим больше предложенного Хваном вознаграждения, хотя я не сомневался, что он бы согласился и на больший процент, лишь бы не потерять все.

Перед первым этажом мы вновь остановились перевести дух. С меня градом катил пот, и я даже подумал, что за этот Сизифов труд мне полагается небольшая премия. Взглянув на холодную, слегка отстраненную Алису, я задал ей мучивший меня вопрос:

— А кто он…, этот мужик в кабинете? Странный такой.