Валютчики

Сказать, что Майя была расстроена — ничего не сказать. Она была в бешенстве. Не желая слушать, что проиграла она всего-то 25 долларов, которые мы получили вместо входного билета, Майя схватила с подноса проходящего мимо официанта бокал с дорогим коньяком (тогда еще казино не скупились на французские коньяки) и махом проглотила все содержимое. Поморщилась, посмотрела на меня и сказала:

— Ну, вот что это за гадство, а?!

— Пойдем, купим фишек и поиграем, — отвечать на вопрос не имело смысла, он был на все сто риторическим.

— Нет, ну как так?! — Не унималась моя зеленоглазая девушка. — Почему сначала я выиграла, а потом ни разу?!

— Ладно, — я засмеялся, обнимая ее, — пойдем!

Какое-то время Майя сидела рядом, наблюдая как я играю в «Блек Джек», лишь изредка задавая вопросы, типа почему я не прикупил или наоборот. Я делал страшные глаза, но был страшно весел, потому что «фишка перла», и я все выигрывал и выигрывал. Мрачное поначалу лицо Майи понемногу вновь оживилось, видя, как быстро растет гора моих фишек. Когда я «срубил» очередной Блек Джек (кажется, пятый или шестой за 15 минут!), она наклонилась ко мне и шепнула:

— Постав сто баксов.

Я посмотрел на нее и, не споря, в четыре раза увеличил ставку. Крупье пальцем подтвердил ставку, и стал раздавать карты. Мне выпал Валет, и я даже краем глаза заметил вспыхнувшее рядом со мной зеленое пламя. Соседу, сидевшему передо мной, к пятерке пришла восьмерка, и он надолго задумался, глядя то на карты, то на оставшиеся у него фишки. Майя нетерпеливо поглядывала на него, и я видел, что она готова взорваться, чтобы подстегнуть медлительного увальня.

Наконец, когда Майя уже открыла рот, увалень решился.

— Еще, — выдохнул он, посмотрел на крупье, затем на свои часы.

Крупье нарочито медленно вытянул карту и перевернул ее — это была десятка. Увалень как-то странно усмехнулся, посмотрел на меня, и сказал:

— Не прет.

Я молча кивнул и увидел перед собой перевернутый туз.

— А-а-а! — закричала Майя, с чувством стукнув по деревянному ободу стола. — Я говорила!

— Блек Джек! — почему-то радостно улыбаясь, произнес крупье, пододвигая ко мне фишек на 150 баксов.

Как сейчас помню этот момент: я тяну руку к фишкам, у меня на плече мурлыкающая от удовольствия Майя, а краем глаза замечаю встающего из-за стола соседа-неудачника и расширенные от удивления глаза крупье. А уже в следующую секунду что-то оглушительно грохочет над нашими головами раз, другой, третий, и я, наконец, прихожу в себя.

Я не раз слышал выстрелы, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, кто и откуда стрелял. Схватив застывшую Майю, мне пришлось приложить усилие, чтобы опустить ее голову ниже стола, практически снеся ее со стула. Заперев ее между массивом стола и своим стулом, я обернулся и увидел соседа неудачника, в руках которого был пистолет. Неудачник палил из него, словно находился не в полном людей казино, а в пустом тире, но, скорее всего, ему было не до подобных рассуждений. Оглохший от выстрелов я не сразу понял, что он кричит, а по губам смог прочесть пару слов, которые, из соображений цензуры, приводить не буду.

В голове отдаленно звучали чьи-то крики и визг, и я подумал, что у меня лопнули перепонки. Даже потрогал уши. Крови не было, и это обстоятельство добавило мотивации пережить этот налет. Да, это был налет на казино! Как на диком Западе или в лихие 1920-е, 1950-е годы — вот же повезло! С моего места было плохо видно, что происходит в зале, но, судя по непрекращающимся выстрелам, все только начиналось.

Я влез к стоящей на коленях Майе и, взглянув в ее… испуганно-веселые глаза, спросил:

— Ты нормально?

— Супер! — закричала Майя, но я едва разобрал это модное тогда слово.

Впрочем, можно было и не слышать — достаточно было увидеть ее глаза. Помнится, в тот момент мне подумалось, что из нее-то как раз вышла бы неплохая грабительница казино или даже банков, и я был не так далек от истины. Приблизившись, Майя впилась губами в мои губы с такой силой, что я подумал, да плевать, что стреляют — когда меня еще так поцелуют?!

Счастье длилось недолго — так же резко оторвавшись, она посмотрела на меня, и вдруг ее лицо изменилось.

— Ты взял наш выигрыш?! — прокричала она мне в самое ухо, и я подумал, что она рехнулась. Какой выигрыш, родная?! Там же стреляют!

Чтобы не говорить этого вслух, я потянулся к ней, видимо, втайне даже от себя, надеясь на повторение безумного поцелуя, но Майя так посмотрела на меня, что мне тут же расхотелось.

— Ты ничего не взял?!

Ответить я не успел — чья-то сильная рука схватила меня за шиворот и, наверняка нарушая все правила какой-нибудь конвенции, потащила из-под стола. Не удержавшись, я упал на спину или то, что пониже спины, и увидел нависшего надо мной неудачника. Сейчас его перевернутое лицо уже не казалось лицом неудачника. Он злобно оскалил зубы, и сквозь забившую мне уши вату я услышал:

— Ну, что, везунчик, доигрался?!