Вампир в Атлантиде

В мозгу ведьмы возник образ красивой темноволосой женщины, измученной и бледной, которая, казалось, смотрела прямо на Айви сквозь пространство, время и магию. Женщина упала, пораженная копьем пурпурного света. Образ исчез, магия аметиста хлынула в ведьму, встречаясь с энергией воронки Бель-Рок, и подняла Айви в воздух внутри светящейся колонны. Колдунья мягко стукнулась головой о потолок и осмотрелась. Тонкий луч отделился от окружавшей ее стены света и указал на крошечный рисунок на потолке – миниатюрное изображение той картины, которую Смитсон показывал ей внизу. Айви коснулась рисунка рукой, и каменная панель скользнула в сторону – вновь магия. А затем сверкающий красный водопад низвергся из тайника в потолке. Ведьма попыталась уклониться, но светящаяся колонна удерживала ее почти в неподвижности на пути падающего сокровища.

Айви могла лишь закрыть голову и лицо руками и попытаться не стонать, когда острые обломки камня царапали кожу. Ведьма слышала, как Йен что-то крикнул, но магический свет не пропускал звук, и она не разобрала ни слова. Айви попыталась поддержать его улыбкой, но падающий камень впечатался ей в щеку, порезав кожу. Колдунья вновь закрыла лицо, решив, что сможет подбодрить сына после того, как выберется из-под этого камнепада.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем луч света, наконец, освободил ее. Айви неловко упала с почти двухметровой высоты, на которой висела. Подвернув при падении лодыжку, она всем весом рухнула на землю.

На этот раз ведьма не смогла сдержать крик.

Йен рванулся вперед и поднял мать на ноги, так что она, хромая и тяжело опираясь на него, смогла дойти до стены и сесть там, подальше от огромной груды рубинов. Дюжины маленьких порезов и царапин от падавших камней болели и кровоточили на руках, плечах, шее и лице ведьмы.

– Думаю, тот, кто спрятал эти камни, хотел, чтобы нашедший их заплатил за это, – горько сказал Йен. – Это было похоже на одну из ловушек Индианы Джонса.

– К счастью, это не катящиеся глыбы, – отозвалась она, пытаясь улыбнуться.

Судя по реакции Йена, выглядела Айви жутко.

– Мам, у тебя снова кровь идет из носа, плюс все эти порезы и лодыжка. Надо отвезти тебя к врачу.

– Только если ты достаточно взрослый, чтобы вести машину, – пробормотала Айви, испытывая внезапное головокружение и слабость.

Если не истощение магических сил, то обезвоживание ее доконает. В любом случае она умрет, и ее сын окажется в большой опасности.

Тем временем Смитсон совершенно позабыл про Айви, едва не танцуя вокруг груды камней. Значит, это и есть его рубины. Должно быть, они. Обычные булыжники вряд ли вызвали бы такое ликование со скачками. В любом случае Айви уже видела камни во время падения. Грубые, необработанные – но вспышки глубокого красного и даже необычного пурпурного говорили сами за себя. В этой куче, вероятно, было рубинов на миллионы долларов, возможно, больше – ведьма ничего не смыслила в геммологии, – и конечно, сейчас Смитсон на седьмом небе от счастья. Его головорезы быстро собрали сокровища примерно в дюжину крупных вещевых мешков и один за другим покинули пещеру.

Вышеупомянутый подонок улыбнулся Айви, сцепив руки.

– Ну вот, это было совсем не сложно, правда?

– Моя мама вся покрыта кровью и поранила лодыжку при падении. Она могла умереть! Вы обещали отпустить нас, так сделайте это наконец! – закричал на него Йен.

Смитсон помолчал, пытаясь изобразить сожаление, но Айви видела безумное ликование в глубине его бездушных глазах.

– О, мне так жаль. Но твоя мама нужна мне. А чтобы удержать ее, мне нужен ты. Так что, похоже, мы все вместе отправляемся в путешествие.

– Я убью вас, если обидите мою мать, – яростно выпалил Йен.

Он попытался было сказать что-то еще, но Айви дернула сына за руку и взглянула на него с выражением, говорившим: «Прекрати немедленно, слушайся мать».

Йен подчинился, но ненадолго, судя по тому, как сжались его губы. Это означало: «Я могу взорваться в любую секунду».

Айви знала этого ребенка с того момента, как вытолкнула его, плачущего, в мир почти четырнадцать лет назад. Когда ее сын чувствовал несправедливость, он не мог молчать, какова бы ни была цена за непокорность.

И все же фраза «Я убью тебя, если обидишь мою мать» прозвучала фантастически. Йен так ждал своего следующего дня рождения. Мать даже могла бы купить ему машину. Айви громко рассмеялась и поняла, что потеря крови слегка повлияла на ее рассудок.

– Мне тоже хочется смеяться от такой радости, – сказал Смитсон, обнажая отвратительные, по-голливудски белые в коронках зубы. – Это чудесно. Я даже жалею, что Николас не на моем месте, хотя и надул этого грязного ублюдка. Ты только подумай, какие проценты набежали на эти сокровища за все века!

Айви моргнула.

– Ты невероятен. Какой безумец предаст мастера-вампира?