Вампирский дедушка

Во время Великой Отечественной войны я остался на попечении бабушки. Отец погиб в холодный ноябрь сорок первого. Мать со старшим братом — в сорок третьем. В момент победы над фашизмом среди наших соседей осталось четверо сирот, которых и взяла себе на воспитание бабушка. И знаете, что самое странное? В двадцать первом веке (ей богу, удивлен, что смог дожить до него) в приютах было больше детей, чем после войны. И люди, которые перенесли тяготы голодной жизни, никогда бы не спросили, зачем я спасаю детей. Им бы и в голову не пришел такой вопрос. А сейчас что? Сейчас в мире царит эгоизм и самолюбование. Люди живут чужой жизнью. Они пытаются казаться тем, кем не являются. В интернетах люди равняются на своих пендосовских кумиров, а помочь ближнему своему считают юродивостью. Тьфу, блин. Потерянное поколение дебилов! И я даже в какой-то степени рад, что оказался в другом мире. Там, на прошлой Земле, я был старым и немощным и ничего уже не мог изменить. А здесь я в молодом и крепком теле и могу хотя бы попытаться помочь людям. И мне это нравится!

Я продумал заранее, как буду действовать с налоговиком. Если бы его надо было просто убить, то никаких проблем не возникло: удар острием в открытую шею и всё. Но мне нужна информация. А кто, как ни благородный, владел ей в полной мере? Так что нужно было только обезвредить его. Но обезвредить так, чтобы мой осведомитель мог связно вести беседу. И это было очень важно. Повреждение внутренних органов могло привести к его преждевременной смерти. Выколотые глаза — к неконтролируемому безумию или к потере сознания от болевого шока. А если действовать мягко, то не исключено, что дворянин смог бы оказать сопротивление или сбежать. Всё-таки они — эти игроки — слишком уж крепкие и проворные.

Но было одно «но». Всё перечисленное относилось только к тому, если бы я наносил раны моим магическим кинжалом. А я ведь уже свыкся, что в мире есть магия. Мозги-то мои не так закостенели. Хе-хе. Так что я сделал по-простому: благородный прошел в хибару, а я сзади вдарил его по затылку лопатой. Как говорится: дешево и сердито. Я ведь помнил, что с помощью этого замечательного инструмента смог вырубить одну тварь на эшафоте. Так зачем городить сложности на пустом месте? А склянки с кровью (их тут хватает) залечат раны. Но сперва нужно было обезопасить себя.

Синеватое лезвие рассекло сухожилия на руках и ногах. Кровопотеря небольшая, и с такими повреждениями получится прожить долго. Насчет «счастливо» — тут уж врать не буду: оставшееся время налоговик проведет в мучениях. Но если будет паинькой, то так и быть: добью его быстро.

Кинжал разрезал ткань камзола. Я перевернул голое тело и связал веревкой (у меня было время подготовиться) кисти. После этого закрепил руки так, чтобы они висели в воздухе. В этом мне помогла деревянная балка, которая как нельзя кстати оказалась в этом невзрачном строении.

Я вернулся к карете. Пара быстрых вопросов помогли определить, что возница тоже был в курсе всего, что происходило в поместье Альфача. Смерть ямщика была мало того, что мгновенной, так ещё и безболезненной. Счастливчик просто. Затем отогнал карету (с лошадьми я умел управляться с юности) в укромное место между домишками. Тут уж она будет незаметна, и никакой случайный гость её не увидит.

Тигрица тоже принесла пользу — она сторожила благородного. В случае, если налоговик очнется, девчонка должна была сразу же позвать меня. Но обошлось. Всё прошло, как говорится, без сучка и задоринки.

Я откупорил склянку и влил красную тягучую жидкость в рот дворянина. Вместо обычных зубов прорезались белоснежные клыки, а рана на его голове начала затягиваться. Жив — вот и славно.

Налоговик дернулся и посмотрел на меня. Он попытался подняться, но куда там — раны от моего кинжала не затягивались просто так.

— Добрый день, — дружески поздоровался я со своим благородным собратом.

— Что со мной? Где я? Ты, черт побери, кто такой? Почему я связан и не могу пошевелить пальцами? — вопросы сыпались один за другим. — Похищение сборщика дани карается заключе…

— Смотри сюда, — перебил я, проводя лезвие по его ноги. Из неглубокой царапины заструилась кровь.

— Почему я не восстанавливаюсь? — послышался панический голос.

— Я надеялся, что ты мне скажешь. Что это за металл? — я поводил клинком около его лица.

— Проклятый сплав! — в ужасе завизжал дворянин. — Убери его! Убери его от меня!

Сейчас в пленнике не ощущалось никакого благородства. Передо мной сидела испуганная тварь, которая не гнушалась черными заработками на чужой смерти. Мразь дергалась и верещала. Пришлось вставлять кляп и ждать, пока дворянчик успокоится.

— Видишь, — обратился я к тигрице, — они такие же, как и обычные люди. Разница между вами только в том, что это паразит, который живет только за ваш счет. И вы с легкостью сможете обойтись без них, а они без вас — нет.

— Я думала, что благородные не могут испытывать страха, — с удивлением сказала девочка. Она стояла около двери и следила за улицей. При этом не забывала каждую секунду поглядывать на меня и моего пленника.