Ванна Архимеда

Фомин Вы меня одобряете. Это превосходно.

Вот как я счастлив.

Соф. М и х.

Сергей, Иван и Владислав и Митя, покрепче меня обнимите.

Мне что-то страшно, я изящна, но все-таки кругом все мрачно, целуйте меня в щеки.

346 347 Фомин Нет, в туфлю. Нет, в туфлю. Большего не заслуживаю.

Святыня. Богиня. Богиня. Святыня.

Соф. М и х.

Разве я так божественна? Нос у меня курносый, глаза щелки. Дура я, дура.

Фомин Что вы, любящему человеку, как мне, вы кажетесь лучше, чем на самом деле.

И ваши пышные штанишки я принимаю за крыло, и ваши речи – это книжки писателя Анатоля Франса.

Я в вас влюблен.

Соф. М и х.

Фомин, золотой. Лейка моя.

Фомин ее целует и берет. Она ему, конечно, отдается. Возможно, что зарождается еще один человек Соф. М и х.

Ах, по-моему, мы что-то наделали.

Фомин Это только кошки и собаки могут наделать.

А мы люди.

Соф. М и х.

Я бы хотела еще разик.

Фомин Мало ли что. Как я тебя люблю. Скучно что-то.

Соф. М и \.

Ангел. Богатырь, ты уходишь? Когда же мы увидимся? Ф о AI и н Я когда-нибудь приду.

Они обнялись и заплакали 3',8 Фомин пошел на улицу, а Софья Михайловна подошла к окну и стала смотреть на него Фомин вышел на улицу и стал мочиться. А Софья Михайловна, увидев это, покраснела и сказала счастливо «Как птичка, как маленький» Венера сидит в своей разбитой спальне и стрижет последние ногти.

Увидев одного пострела, я поняла, что постарела.

Он был изящен и усат, он был высоким, будто сон.

Дул, кажется, пассат, а может быть, муссон.

Вбегает мертвый господин Я думаю, теперь уж я не та, похожая когда-то на крота, сама красота.

Теперь я подурнела, живот подался вниз, а вместе с ним пупок обвис.

Поганое довольно стало тело.

Щетиной поросло, угрями.

Я воздух нюхаю ноздрями.

Не нравится мне мой запах.

Вбегает мертвый господин И мысли мои стали другие, уж не такие нагие.

Не может быть случки обнаженной у семьи прокаженной, поэтому любитесь на сундуках, и человек, и женщина в штанах.

Господи, что-то будет, что-то будет.

Вбегает мертвый господин.

Возьму я восковую свечку и побегу учить на речку.

Темнеет парус, одинок, между волос играет огонек.

Вбегает мертвый господин.

Фомин Спаси меня, Венера, это тот свет? Венера Что вы, душка.

349 ф о м и н 353 Надежда, Любовь, София и Вера мне дали совет Венера Зачем совет? Вот подушка.

Приляг и отдохни.

Фомин Венера, чихни.

Венера чихает Фомин Значит, это не тот свет.

Венера Давай, давай мы ляжем на кровать и будем сердца открывать.

Фомин Я же безголовый.

Вид имея казака, я между тем без языка.

Венера (разочар.) Да, это обидно, да и другого у тебя, мне кажется, не видно.

Фомин Не будем об этом говорить. Мне неприятно. Ну, неспособен и неспособен. Подумаешь. Не за тем умирал, чтобы опять все сначала.

Венера Да уж ладно, лежи спи.

Фомин А что будет, когда я проснусь? Венера Да ничего не будет. Все то же.

Фомин Ну хорошо. Но тот свет-то я увижу наконец? Венера Иди ты к чертям.

Фомин спит Венера моется и поет Люблю, люблю я мальчиков, имеющих одиннадцать пальчиков, и не желаю умирать.

А потому я начинаю скотскую жизнь. Буду мычать.

Богиня Венера мычит, а Бог на небе молчит, не слышит ее мычанья, и всюду стоит молчанье.

Фомин (просыпаясь) Это коровник какой-то, я лучше уйду.

Спустите мне, спустите сходни, пойду искать пути Господни.

Венера Тебе надо штаны спустить и отрезать то, чего у тебя нет. Беги, беги.

Вбегает мертвый господин.

Фомин Я вижу, женщина цветок садится на ночную вазу, из ягодиц ее поток иную образует фазу нездешних свойств.

Я полон снов и беспокойств.

Гляжу туда, но там звезда, гляжу сюда в смущеньи, здесь человеческое гнездо и символы крещенья.

Гляди, забрав с собою в путь зеркало, суму и свечки, по комнатам несется вскачь ездок.

И харкают свечки.

О женщина.' о мать! Ты спишь, накрыта одеялом, устала ноги поднимать, но тщишься сниться идеалом 351 кое-каким влюбленным мужчинам, украсив свой живот пером.

Скажу развесистым лучинам: я сам упал под топором…

Спросим: откуда она знает, что она то? Женщина (просыпаясь с блестящими глазами) Я видела ужасный сон, как будто бы исчезла юбка, горами вся, покрылась шубка и был мой голос унесен.

И будто бы мужчины неба с крылами жести за спиной, как смерти, требовали хлеба.

Узор виднелся оспяной на лицах их.

Я век не видела таких.

«Я женщина!» – я им сказала и молча руки облизала у диких ангелов тоски, щипая на своей фигуре разные волоски.

Какой был страшный сон.

У меня руки и ноги шуршали в страхе.

Скажи мне, Бог, к чему же он? Я мало думала о прахе, подумаю еще.

Фомин Подумай, улыбнись свечой, едва ли только что поймешь.

Смерть – это смерти еж.

Женщина Слаб мой ум, и сама я дура.

Слышу смерти шум, говорит натура: все живут предметы лишь недолгий век, лишь весну да лето, вторник да четверг.

В тщетном издыхании время проводя, в любовном колыхании 352 ловя конец гвоздя, ты думаешь, дева, беспечно, что все кисельно и млечно? Нет, дева дорогая, нет, жизнь это не то, и ты окончишь путь, рыгая, как пальмы и лото.

Девушка Однако этот разговор вести бы мог и черный двор.

Ты, глупая натура, не блещешь умом, как великие ученые Карл Маркс, Бехтерев и профессор Ом.