Варенье из мухоморов

– А тушеночка-то из Силино, – тоже заметила это Юля.

Теперь им стало окончательно ясно, для кого предназначались огромные запасы провианта, который Саша видел в лодочном сарае Дениса. А они-то ломали голову, зачем Денису такая прорва еды. Вот оно, значит, для кого. Для своих работников, а точней сказать, для рабов, потому что все эти люди находились тут не по своей воле.

– Вообще-то жизнь тут неплохая, – сказала баба Таня. – Притерпеться можно. Денис только сволочь изрядная, настроение портит, аж тошно делается, как на него гляну. Никакой совести нет у человека, впрочем, батя его точно такой же.

– Кто? – спросил Саша.

– Отец Дениса, – пояснила баба Таня, – он в соседней деревне живет. И, по слухам, Федор этот сам помогает Денису людей в лес заманивать. Он вроде как проводником работает. Приведет охотников, якобы на лосиную или кабанью лежку, а там вместо дичи охотников уже Денис поджидает. Только слышала, что намедни у Федора с сыном разногласие вышло, так теперь Денис нам пообещал, что батя его скоро к нам пожалует. И не в роли вертухая, а как обычный претендент на перевоспитание на здешнюю трудотерапию.

Саша слушал и в душе радовался. Так вот кто был тем «батей-батяней», с которым переговаривался Денис в лесу у мельницы. Родной отец Дениса, а вовсе не их Батяня – Иван Васильевич.

Для Саши было огромным облегчением услышать такую новость, хотя тревога по поводу Батяни все равно оставалась. Одна надежда была на дядю Германа, который уже сегодня обещал приехать и со всем разобраться. А слову дяди Германа можно было доверять. При всех своих недостатках болтать попусту дядя не любил.

– А что за трудотерапия, о которой вы упоминали? – спросил он у бабы Тани.

– А как же? Все мы тут на исправлении. Денис счел, что мы неправильно себя ведем. А кто, по его мнению, ведет себя неправильно, тому милости просим сюда на перевоспитание. Да ты не торопись, наслушаешься еще от Дениса. Он любитель речи толкать.

После завтрака мужчины отправились в лес. Двигались они под конвоем, состоящим из двух вооруженных охранников. Под конвоем переправились с острова на землю, где и углубились в лес. Еще один охранник остался в лагере, вроде как для отдыха, а на самом деле для присмотра за поварихой и ее помощниками. Но разговаривать он им не мешал. Развалился на солнечном пригорке и лишь время от времени поглядывал в их сторону.

– И знаешь, что самое интересное, – рассказывала баба Таня девушке, – охранники тоже из числа похищенных Денисом людей. Уж не знаю, как ему удалось вычислить нужных, как он сумел их уговорить, но теперь они вроде как на его стороне.

– Наверное, денег посулил.

– Или просто от лесозаготовки избавил. Работа тут тяжелая – это да, но на еде Денис не экономит, кормежка хорошая, в землянке тепло и сухо. Не знаю, правда, как будет зимой, но пока что жить можно.

– Зимой! – ужаснулась Юля. – Баба Таня, что вы такое говорите! Разве мыслимое дело торчать тут еще столько времени!

– А какой у нас выход?

– Бежать!

– Уже пробовали. Не получается пока что. Во-первых, следят зорко. Остров небольшой, всех держат в одном месте. Покормят и вниз под замок. А даже если кто во время работ и убежит, так ловят, потом провинившегося наказывают. И тех, кто с ним рядом, тоже. Вот люди и боятся своих же подвести.

– Да и зачем вам бежать, – неожиданно вмешался в разговор охранник, который, оказывается, вовсе не дремал, а внимательно прислушивался к разговору. – Благое дело делаем. Пусть и не по своей воле, но ведь делаем.

– Это он о чем? – повернулась Юля к бабе Тане.

– Не обращай внимания. Денис им тут каждый вечер мозги полощет. Промывает так, что только держись. Чистая язва этот Денис. Так говорит, что до печенок проедает. Я в жизни в бога не верила, а тут задумываться начала. Очень уж уверенно Денис держится, будто бы и впрямь какая правда за ним стоит.

– Но про что вы говорите? Какое благое дело? Разве Денис эти бревна-доски не на продажу заставляет вас изготавливать?

– На продажу тоже часть материала уходит, но все деньги на строительство богадельни идут. Неподалеку от наших Борков есть заброшенное здание бывшего детского приюта.

– Знаю.

– Вот отец Георгий как-то и заикнулся, что хорошо было бы его восстановить и поселить в нем одиноких или больных стариков и старушек, за которыми некому присмотреть. Поп, может быть, без задней мысли это сказал, а Денису в голову запало. Его-то собственный бизнес в городе загнулся, а гонор остался. Вот он и смекнул, как сделать, чтобы и рабочим зарплату не платить, и вновь хозяином себя почувствовать. С ранней весны и начал осуществлять свою задумку.

Теперь и до Юли дошло, кто был тем таинственным спонсором, который переводил деньги и присылал материал для строительства богадельни. Это был их Денис. А доски и бревна для восстановления здания бывшего приюта поступали с лесопилки, на которой трудились плененные им охотники, а теперь еще и баба Таня с Юлей, Сашей и Ефимом. Теперь все становилось на свои места.