Варрэн-Лин: Искра Стаи (СИ)

Динка снова застонала, разводя колени и приподнимая зад над шкурой.

— Я же говорил, что тебе это не поможет, — вздохнул он, проводя ладонью вдоль позвоночника от шеи до крестца. На что Динка еще больше выгнулась, жалобно поскуливая.

— Эй, маленькая похотливая козочка! — позвал он осторожно. Но Динка проигнорировала его подначку. Сейчас она готова был быть кем угодно, лишь бы только он снова взял ее.

— Тебе надо отдохнуть и поесть. Восстановиться, в конце концов, — он легонько хлопнул ее по ягодице, намекая в каком месте она нуждается в восстановлении. Но его прикосновение только всколыхнуло чувственность, и Динка восторженно замычала, уткнувшись в пушистый мех. Она не смотрела на него, но чувствовала его близость, положение его тела так остро, как если бы сама была им.

— Не уходи, — прошептала она, ощутив, как он поднялся со шкуры и услышав его удаляющиеся шаги. Он был прав, ужасно несправедливо прав. Его ласки не только не облегчили состояние, а забрали у Динки последнюю волю к сопротивлению. Сейчас она была готова уже на все. Хоть беременность, хоть выкидыш, что угодно, лишь бы он не уходил. Лишь бы вернулся и снова вдавил ее своим телом в меховую подстилку.

И он вернулся.

Динка ждала, не отрывая головы от шкуры и всем своим видом изображая покорность. Послышался механический щелчок и воздухе разлился тонкий чувственный аромат персикового масла. А затем Динка ощутила влажные скользкие пальцы Штороса мягко раздвигающие ее ягодицы и массирующие многострадальный вход.

— Откуда у тебя, — спросила она, всхлипывая от наслаждения от его прикосновений. Между ягодицами потекла густая пахучая жидкость, а его пальцы нежно массировали тугое колечко, временами проскальзывая внутрь.

— Я же знаю, что ты любительница подобных удовольствий. Вот и храню на всякий случай в сумке. Еще с тех времен, когда мы с тобой на «Элегии» им воспользовались, — проговорил он насмешливо. После двух раз его страсть улеглась, но он не оставил Динку наедине с ее страданиями.

— Еще. Я снова хочу тебя, — прошептала Динка, насаживаясь на его пальцы и чувствуя, что этого ей нестерпимо мало.

Шторос пристроился сзади и мягко скользнул внутрь нее. То ли на третий раз его член был не такой большой, то ли помогла смазка, то ли готовность Динки сыграли роль, но в этот раз дискомфорта не было совсем. Он оказался внутри на всю длину и Динка с наслаждением сдавила его мышцами, впитывая в себя это ощущение его внутри. Шторос неуловимо переместился, и, не выходя из нее, обхватил ногами ее бедра и улегся сверху, придавливая ее к шкуре.

— Еще! — возмутилась Динка, дернувшись. Но обнаружила, что она полностью обездвижена. Ее ноги оказались зажаты между его ногами, его руки лежали поверх ее рук, прижимая ладони к каменному полу. А его тело вдавливало ее в шкуру.

— Тише, тш-ш-ш, — прошептал он, склоняясь к ее уху. — Расслабься, я с тобой.

Динка послушно расслабилась, растеклась под ним, словно в ней не было ни одной косточки. И только после этого он начал медленно и плавно покачиваться внутри нее. Это было так непохоже на взрыв эмоций и страсти, который был совсем недавно, что Динка настороженно прислушивалась к своим ощущениям. Но это было приятно и успокаивающе. Возбуждение не нарастало, даже словно бы отступило, уступая место приятной неге. Организм успокоился, получив желанное соитие. И теперь ничего от нее не требовалось. Только лежать, уткнувшись лицом в мягкий мех и наслаждаться.

Шторос шептал на ухо что-то нежно-непристойное, а Динка просто таяла от его близости, как тает масло на солнце, делаясь мягкой и податливой. Она почти не заметила, как он выскользнул из нее, и сразу же задремала, обессиленная всем произошедшим.

Проснулась она уже под вечер от того, что чья-то большая рука ласково перебирала ей волосы на затылке.

— Просыпайся. Ну просыпайся Динка-Динка, — услышала она у себя над головой голос Хоегарда.

— Да оставь ты ее, — несколько нервно посоветовал Шторос издалека.

— Она не ест уже четвертый день. Воду хоть пьет? — озабоченно спросил Хоегард продолжая теребить ее макушку. Динка застонала и глубже зарылась в свои меха. Кажется, шкур вокруг нее стало больше, и ей это нравилось. Просыпаться и вылезать из своего мехового гнезда не хотелось. Но все ее существо уже вновь отзывалось на прикосновения и запах мужчины.

— При мне пила. Кажется… — неуверенно проговорил Шторос.

— Опять обо мне говорите, словно меня здесь нет, — возмутилась Динка высовывая голову из меха.

— А ты не делай вид, словно тебя здесь нет, — ухмыльнулся Хоегард. Динка злобно уставилась на него. Что-то он в последнее время слишком веселый, не пора ли и его покусать?

— Не злись, я кое-что тебе показать хотел, — Хоегард примирительно поднял перед собой открытые ладони.

— Мне? — сощурилась Динка.

— Тебе-тебе, вылезай скорее. Заодно и поешь что-нибудь, — Хоегард многозначительно отвел взгляд от ее обнаженной груди, выглянувшей из вороха шкур.