Вартанян

— Приезжали домой, и одно это уже было глотком чистого воздуха! Скажу, что стоять в очереди приятно — все равно не поверите. Но мы не принимали такие неудобства близко к сердцу. Приспосабливались. Мы ведь в своей стране, на родине! Было спокойно на душе. Ей-богу, о бытовых неудобствах как-то не задумывались. Не в них дело…

— Вы оба вообще производите впечатление людей спокойных и исключительно уравновешенных.

— Как разведчику без хороших нервов? Мы оба спокойны. И знаете почему? Никогда не вспоминаем плохого. Вы же понимаете, что, кроме успехов, случались и неудачи. А сколько было переживаний! Но мы просто отбрасываем всё плохое. Живем хорошим. Это тоже рецепт выживания. Наверняка именно такой здоровый, естественный, а совсем не бодряческий оптимизм помог продержаться нам больше четырех десятилетий. И, конечно, повторяю, не боясь высоких слов, помогли патриотизм и вера в родину.

— Вы этих слов не боитесь, но сегодня они далеко не всеми воспринимаются с энтузиазмом.

— Я часто задумываюсь: почему у нас в Иране, где сеть агентуры была такой разветвленной, почти не случалось провалов, предательств, которые в основном и губят разведчиков? Там десятки вербовок проводились на идейной основе. К нам шли на работу и помогали с гордостью, довольно часто обижаясь на предложение принять в качестве благодарности деньги. Наша легальная резидентура действовала активно: люди передавали сведения добровольно, сами искали встреч с нашими сотрудниками, предлагали свои услуги.

— Может, чтобы избежать знакомств, за которыми может последовать провал, есть сегодня смысл ограничиться только использованием чисто технических средств?

— Радио, спутники, компьютеры… — всё это действует, и успешно. Но без человеческого фактора, назовем это так, разведки не было и никогда не будет. То, что можем мы, разведчики, одной техникой не получить. У представителя нашей профессии должно быть отличное обаяние, аура. Он должен уметь расположить к себе. Нет этих качеств — значит, трудно приобрести связи. Очень часто нужный тебе человек, носитель секретной информации, на вербовку не идет. Но благодаря установившимся личным отношениям она может и не потребоваться. Столько он тебе всего по дружбе нарасскажет, что и деньги тратить не надо.

— В вашей практике такое было?

— Конечно! Человеческий фактор играет очень большую роль. Техника будет модернизироваться, совершенствоваться, а это — остается навечно. Ведь если ты даже вербуешь на материальной основе, ты должен убедить человека, расположить его к себе. Иначе он может не довериться, побояться провокации. Иногда, когда проводишь вербовку, человек не сразу сознает — куда, кто, зачем и чего от него хотят? Случается, что потом всё становится на свои места, но он все равно будет прикидываться, что не понял. Так некоторым легче. Часто, если агент почувствовал, что работает за хорошее денежное вознаграждение, то сам старается больше принести, чтобы и больше получать…

— А как вы передавали информацию в Центр?

— Через тайники. Использовали связь — радио и электронную. У нас связь была четко налажена и никогда не прерывалась. Потому что разведчик без связи — это никакой не разведчик.

«Мы страну не подводим!»

— Геворк Андреевич, значит, Страна Советов распалась, за идеи иностранные ваши агенты рисковать не собираются, а разведка, несмотря ни на что, здравствует?

— Тут громадная заслуга руководства Службы внешней разведки. Сумели достойно выдержать все нападки, особенно в 1992—1993-м. И выстояли, сохранили костяк. А уж как нападали на разведку!

— Как вы все-таки думаете — почему?

— Да потому, что американцам, англичанам да и другим нашим исконным «друзьям» она сидит костью поперек горла. Не могут они с нашей разведкой справиться! И как же они жали, чтобы с нами покончить! В некоторые периоды совсем недавней российской истории они даже выходили на МИД, на наших послов: мол, кончайте вы с этой вашей разведкой, закрывайте резидентуры. Сейчас с этим поутихло, теперь спокойнее стало, поняли, что не получается. Но еще сравнительно недавно работа такая была в полном разгаре. Для меня всё это объяснимо: действительно, технические возможности сейчас безграничные…

— В каком смысле? У разведчиков? Поясните, пожалуйста!

— Не только у разведчиков, но и у контрразведчиков тоже. И резидентуре работать стало исключительно сложно. Она все время «под колпаком» и очень мощным. Но если разведчик соблюдает все правила конспирации, если у него безукоризненное поведение и он успешно выполняет все свои обязанности по прикрытию — поверьте, контрразведке установить его непросто.

Кто первый в битве разведок?

— Геворк Андреевич, вы полагаете, в России действуют их нелегалы? Несмотря на все ваши шутки, что больше года им у нас не протянуть?