Варвары

Приехали. Поле кишело народом. Под тысячу, не меньше. Но середина была пуста. В середине расположились старейшины и наиболее почтенные мужи. И оба вождя, разумеется.

Коршунова увидели издали. Это была хорошая идея – прибыть верхом.

Белый в яблоках конь, крупный, боевой, подарок Одохара, грудью раздвинул толпу, «наружный» ее слой, состоящий из молодежи, женщин и тех, чей ранг был невысок. Вторая «линия», оцепление, расступилась сама. Коршунов ловко соскочил на землю, отстегнул от пояса меч. Меч, как и коня, ему подарил Одохар. Вчера. И пояс, шитый золотом, – тоже… Коршунов торжественно вручил меч одному из тех, кто должен был поддерживать порядок. Дружиннику Одохара, кстати.

Выполнив необходимые формальности, Алексей неторопливо прошел в центр круга, степенно поклонился: тингу, старейшинам, Одохару, Стайне…

На Стайну было приятно посмотреть: мирный вождь выглядел удивленным. Мягко говоря.

«А ты как думал, гад? Решил: сгорел я в твоей яме?» – злорадно подумал Коршунов. Сохраняя, впрочем, на лице достаточно торжественную мину.

Он уже успел увидеть выложенные на траве собственные вещи: трофейный меч, нож, пистолет в самодельной кобуре, хронометр…

«Надо же, – подумал Коршунов. – Даже хронометр не заначил!»

Алексей сразу отметил пространственное разделение партий. С одной стороны – приверженцы Одохара, с другой – Стайны. Последних – существенно больше. К облегчению Алексея, Анастасии в этой группе не было. Впрочем, женщин вообще не было внутри меньшего круга.

– Надо же! – раздался зычный голос Агилмунда. – Аласейа! Живой! Кого же ты спалил в своей яме, Стайна? Уж не того ли, кто снасильничал твою тиви?

Но мирный вождь уже опомнился. Он – крепкий орешек.

– Тебе лучше знать, Агилмунд, – степенно ответил он. – Потому что раньше много непонятного для меня было в этом пожаре, а теперь многое понятным становится. И думаю я, что дом мой сожгли те, кто Аласейю из ямы вытащил. Думается мне, это ты, Агилмунд! – Палец мирного вождя указал на Одохарова десятника. Но тот нисколько не смутился.

– Значит, ты, Стайна, утверждаешь, что это я сжег в твоей яме неведомо кого? – осведомился Агилмунд. – А я утверждаю, что это ложь. Бери меч, Стайна, и пусть боги решат, кто прав. Хотя, сдается мне, боги не сумеют разглядеть воина под тем салом, которым ты оброс.

Тут же вперед сунулся кто-то из дружинников Стайны, крича, что он готов прямо сейчас доказать Агилмунду… Сторонники обеих партий разом заорали, и некоторое время над полем разносился только этот галдеж и карканье обрадованных ворон, которые, естественно, не могли проигнорировать такое скопление народа, сулившее в перспективе им, воронам, роскошное пиршество.

Усилиями обоих вождей через некоторое время толпу удалось успокоить.

Вопрос об обвинении Агилмунда в поджоге был снят. Вернее, его замяли. И возвратились в прежней теме: насилию над тиви мирного вождя. Совету были повторно предъявлены доказательства: меч, пояс и прочее, взятые Стайной с места преступления. Как обвиняемый собирается объяснить этот факт?

Да легко.

– Купался я, – равнодушно сказал Коршунов. – Все знают: я люблю купаться.

Тут он сделал паузу, чтобы обитатели бурга вслух подтвердили это заявление. Пусть привыкают реагировать словом «да» на его высказывания.

– Вчера купался, – продолжил он, получив «подтверждение». – А кто-то вещи мои украл.

Тут Алексей сделал паузу. Чтобы у слушателей успела зародиться мысль, что раз вещи украдены, значит, нынешний их обладатель – вор. Но не настолько длинную паузу, чтобы Алексея успели перебить.

– Да, украл. Но не думаю, что это был почтенный Стайна. Да, я знаю, что желанны для Стайны мои богатства, но не стал бы он их воровать. Разве может украсть уважаемый всеми мирный вождь Стайна? Разве кто-то осмелится сказать, что Стайна – вор? Нет, не может украсть мирный вождь Стайна. Но напутать – может. Вот однажды он уже напутал, когда судил меня за то, что защитил я свою квено Рагнасвинту. Но понял вовремя мирный вождь Стайна, что ошибается. И не вутья тот, кто защищает свою квено, а правильный муж. Понял – и изгнал Алзиса, посягнувшего на чужую тиви. Умен Стайна, а умному человеку не стыдно признать, что он ошибается. Вот и сегодня вновь напутал Стайна с ямой, пожаром и всем остальным. Думается мне, именно вора, мои вещи укравшего, Стайна в своей яме держал и думал, что я это. Но я не сержусь. Наоборот, спасибо тебе, Стайна, что сохранил мои вещи. Что лежат они сейчас у всех на виду. А ведь мог бы сказать Стайна, что сгорели они… А сейчас я хочу их забрать.

В первую очередь Алексея интересовал пистолет.

– Нет, пусть пока полежат, – возразил Стайна. – Потому что эти вещи я сам взял у тебя, когда ты меня бесчестил, на мою тиви возлегши! И в том у меня свидетели есть!

Все, дипломатические экивоки кончились. Пошла игра в открытую.

Из «группы поддержки» мирного вождя выдвинулся Хвитс. Один. Почему один? В то время как в «захвате» принимало участие минимум трое… Остались в резерве или…

Тут Коршунов сообразил, почему «отсутствуют» двое других.