Васек Трубачев и его товарищи

На уроках истории, так же как и на других уроках, Екатерина Алексеевна строго следила не только за тем, чтобы ребята точно излагали заданное, а ещё и за тем, чтобы речь их была правильной. Ребята знали это и, готовя дома урок, всегда рассказывали его себе вслух.

На этот раз, отвечая миф об аргонавтах. Мазин никак не мог толково построить свой рассказ:

– Греки… любили плавать… ну вообще… в далёкие страны. И вот один царь… как его… Пелей… поручил… одному там… этому, ну… Ясону, достать это… золотое руно… Ну, и он, значит, поехал в далёкий путь… Ну, вообще… очень опасный путь…

– Остановись, Коля, – прервала Мазина Екатерина Алексеевна. – Как это ты рассказываешь? «Вообще, этот, этого, ну, ну…» Что это за понукание? Русский язык очень красочный и богатый, в нём есть решительно все слова, которые тебе нужны. Надо же наконец научиться правильно ими пользоваться. Ты засорил свой рассказ лишними, ненужными словами, твоя речь заросла сорняком. Мы с вами столько читаем, подробно разбираем каждое произведение. Для чего мы это делаем? – Она обернулась к ребятам. – Научитесь же наконец правильно говорить! Следите за собой, поправляйте друг друга. Нельзя же так!

На уроке истории ребятам окончательно не повезло. Отличный ученик Сева, испугавшись выговора Мазину, рассказывал миф о Геракле чуть ли не наизусть, изо всех сил напрягая свою зрительную память. Закончил он точно так, как было написано в учебнике:

– «После многочисленных подвигов Геракл был наконец взят Зевсом на небо и сделался богом».

Екатерина Алексеевна недовольно пожала плечами:

– Я не помню, чтобы я когда-нибудь просила учить мифы наизусть. Удивляюсь даже, зачем ты взял на себя такой труд.

Сева растерялся и, не поняв, в чём она его обвиняет, поспешно сказал:

– Но ведь он же и правда был взят живым на небо.

Ребята расхохотались.

– Меня тоже, кажется, возьмут живой на небо после этих уроков, – пошутила Екатерина Алексеевна. – Ну вот, ребята, в следующий раз старайтесь рассказывать своими словами, только не так, как сегодня Мазин. Меня это просто огорчило.

Уходя, ребята торжественно заверили свою учительницу, что у них теперь твёрдое расписание и, «хоть умри», никаких пропусков больше не будет.

– «Хоть умри» – тоже лишние слова, – поправила их уже в дверях Екатерина Алексеевна.

Глава 37

У Васи

В обеденное время ребята решили навестить Васю.

По дороге Трубачёв рассказывал товарищам о своём первом знакомстве и ссоре с Кудрявцевым.

– Что же ты молчал? – удивились ребята. – Можно было сразу по-товарищески предупредить его, чтобы не задирал нос!

– Я нарочно промолчал. Не хотел, чтобы заранее все знали, что он хвастун, думал – может, он иначе себя поведёт. Поэтому и поздоровался первый. Ведь всё-таки он хотел помочь мне на лесопильном… И вообще он мне понравился, сам правит машиной…

– М-да… Я сразу тоже ничего плохого в нём не заметил, – сказал Саша.

– Подумаешь, барчонок какой! – нахмурился Одинцов.

– Ну нет, на барчонка он не похож! – запротестовал Васёк. – Он сам мне говорил, что любит работать. Просто хвастун!

– Ну ничего! Наши ребята его переделают на свой лад.

– Вот только эти двое чего к нему прилипли? – спросил Саша.

– А, Тишин и Петрусин? Они ведь тоже новенькие. Может, из-за машины, – предположил Петя.

– Мне что-то эти двое сразу опротивели, – поморщился Сева. – Прямо сразу!

Ребята засмеялись:

– Ого! Если уж Севке нашему кто-нибудь опротивел, так, значит, есть за что!

– Ну, что вы думаете, я так уж всех люблю? Я только вслух не говорю и драться не умею, а то бы…

Ребята ещё громче расхохотались. Сева обиделся:

– Так что же я, по-вашему, своего мнения не имею?

– Нет, мнение ты имеешь и по косточкам разобрать человека можешь, а потом начнёшь его оправдывать: это потому, а это поэтому… Ты добрый, добрый, Севка!

– Напрасно вы обо мне так думаете, – сказал с огорчением Сева. – Я, может быть, и добрый и в мелочах к людям не цепляюсь, но подлость ни одна от меня не уйдёт. Я её никому не прошу! И в глаза правду скажу!

– Севка слабый, но сильного не побоится, – подумав, сказал Васёк.

– Это верно. Севка бесстрашный, – серьёзно заключили ребята.

Мазин вдруг вспомнил Елену Александровну.

– Что-то она на печника не похожа. Явилась как к себе домой. Вещички какие-то мне сунула и лопатку! – засмеялся он.

– Почему не похожа? Она печник с образованием. Теперь много таких. Видали у неё комсомольский значок? – оживился Трубачёв.

– Она настоящий печник. Ведь сам Леонид Тимофеевич её пригласил печи класть. Но дело в том, что она комсомолка и, конечно, раз видит беспорядок, то сейчас же и вмешается, – объяснил Одинцов.

– Нехорошо, мальчики, с вашей стороны. Только пришёл человек, а вы сразу критикуете его, – недовольно сказала Нюра. – И вообще, нечего рассуждать, кто она. Печник так печник. Мало ли на какие посты наши женщины выдвигаются! Сейчас на войне и майоры женщины и полковники. Что это им, задаром далось?

– Да мы ничего не говорим, – смутился Одинцов.