Василий Тёркин

По дороге на Берлин Вьется серый пух перин.Провода умолкших линий, Ветки вымокшие лип Пух перин повил, как иней, По бортам машин налип.И колеса пушек, кухонь Грязь и снег мешают с пухом. И ложится на шинель С пухом мокрая метель…Скучный климат заграничный, Чуждый край краснокирпичный, Но война сама собой,И земля дрожит привычно, Хрусткий щебень черепичный Отряхая с крыш долой…Мать-Россия, мы полсвета У твоих прошли колес, Позади оставив где-то Рек твоих раздольный плёс.Долго-долго за обозом В край чужой тянулся вслед Белый цвет твоей березы И в пути сошел на нет.С Волгой, с древнею Москвою

Как ты нынче далека!Между нами и тобою — Три не наших языка.Поздний день встает не русский Над немилой стороной.Черепичный щебень хрусткий Мокнет в луже под стеной.Всюду надписи, отметки, Стрелки, вывески, значки, Кольца проволочной сетки, Загородки, дверцы, клетки — Все нарочно для тоски…Мать-земля родная наша, В дни беды и в дни побед Нет тебя светлей и краше И желанней сердцу нет.Помышляя о солдатской Непредсказанной судьбе, Даже лечь в могиле братской Лучше кажется в тебе.А всего милей до дому, До тебя дойти живому, Заявиться в те края: — Здравствуй, Родина моя!Воин твой, слуга народа, С честью может доложить:

Воевал четыре года, Воротился из похода И теперь желает жить.Он исполнил долг во славу Боевых твоих знамен.Кто еще имеет право Так любить тебя, как он!День и ночь в боях сменяя, В месяц шапки не снимая, Воин твой, защитник-сын, Шел, спешил к тебе, родная, По дороге на Берлин…По дороге неминучей Пух перин клубится тучей. Городов горелый лом Пахнет паленым пером.И под грохот канонады На восток, из мглы и смрада, Как из адовых ворот, Вдоль шоссе течет народ.Потрясенный, опаленный, Всех кровей, разноплеменный, Горький, вьючный, пеший люд… На восток — один маршрут.На восток, сквозь дым и копоть,

Из одной тюрьмы глухой По домам идет Европа.Пух перин над ней пургой.И на русского солдата Брат-француз, британец-брат, Брат-поляк и все подряд С дружбой будто виноватой, Но сердечною глядят.На безвестном перекрестке На какой-то встречный миг —Сами тянутся к прическе Руки девушек немых.И от тех речей, улыбок Залит краской сам солдат: Вот Европа, а «спасибо» Все по-русски говорят.Он стоит, освободитель, Набок шапка со звездой. Я, мол, что ж, помочь любитель, Я насчет того простой.Мол, такая служба наша, Прочим флагам не в упрек…— Эй, а ты куда, мамаша? — А туда ж, — домой, сынок.В чужине, в пути далече, В пестром сборище людском

Вдруг слова родимой речи, Бабка в шубе, с посошком.Старость вроде, да не дряхлость В ту котомку впряжена.По-дорожному крест-накрест Вся платком оплетена.Поздоровалась и встала, Земляку-бойцу под стать, Деревенская, простая Наша труженица-мать.Мать святой извечной силы, Из безвестных матерей, Что в труде неизносимы И в любой беде своей;Что судьбою, повторенной На земле сто раз подряд, И растят в любви бессонной, И теряют нас, солдат;И живут, и рук не сложат, Не сомкнут своих очей,Коль нужны еще, быть может, Внукам вместо сыновей.Мать одна в чужбине где-то!— Далеко ли до двора?— До двора? Двора-то нету, А сама из-за Днепра…