Васёк Трубачёв и его товарищи

- И так как теперь уже очень поздно, то давайте пока буду говорить я один, и уж только в том случае, если моим противником окажется такой отчаянный спорщик, как Мазин, мы дадим ему слово, - пошутил учитель. Так вот что я хотел вам сказать - и это, по-моему, самое главное. Для меня сегодня выяснилось, что вы неправильно понимаете слова "товарищество", "дружба". Отсюда и поступки у вас неправильные. Например, Мазин выручает Русакова, чтобы я не обнаружил, что Русаков лентяй, что он плохо учится, не знает урока... Мазин хочет, очевидно, чтобы Русаков с его товарищеской помощью остался на второй год... Подожди, Мазин, я все знаю, что ты хочешь сказать.

- Мазин, не мешай! - крикнула Зорина.

- Я хочу сказать! - Мазин выставил вперед одну ногу, но, увидев Митин взгляд, убрал ногу и махнул рукой. - Я, Сергей Николаевич, еще докажу, какой я товарищ! - крикнул он, отходя от стола.

- Это очень хорошо, - спокойно сказал Сергей Николаевич, - но то, как ты сейчас доказал нам, это плохо, это называется ложным товариществом. И, к сожалению, вся эта история построена на ложном товариществе. Русаков зачеркивает фамилию Трубачева - глупо и не нужно, он тем самым ставит Трубачева в тяжелое положение подозреваемого. А почему Русаков это делает? Я уверен, что из любви к товарищу... Так вот что я хочу сказать вам, ребята! Учтите это на будущее. Есть прямое, честное пионерское товарищество - и есть мелкое, трусливое, ложное выручательство. Это вещи разные, их никак нельзя путать. К товарищу надо относиться бережно и серьезно... Ну вот, я все сказал, что хотел. Подумайте над этим хорошенько. Думаю, что даже Мазин со мной согласен сейчас... А, Мазин? - улыбаясь, спросил Сергей Николаевич.

Никто не засмеялся. Лица у ребят были серьезные. Расходились молча. Каждый торопился домой, чтобы обдумать про себя что-то очень важное и необходимое.

В коридоре Васек столкнулся лицом к лицу с Сашей Булгаковым. Одинцов схватил обоих за руки.

- Помиритесь, ребята! Васек! Саша! - умоляюще шептал он, стараясь соединить руки товарищей.

- Я с ним не ссорился, - сказал Васек.

- Ты не ссорился? - вспыхнул Саша, вырвал свою руку и побежал вниз по лестнице.

* * *

Митя шел с учителем. Перед ними маячила одинокая темная фигурка, то возникающая при свете фонаря, то исчезающая в темноте улицы.

- Трубачев... - усмехнулся Митя. - Домой бежит... Тяжко ему пришлось сегодня, бедняге.

Сергей Николаевич вздохнул полной грудью свежий вечерний воздух:

- Трудно растет человек...

Митя ждал, что учитель скажет еще что-нибудь, но тот молчал. Сбоку его твердый, резко очерченный подбородок и рот с сухими, крепко сжатыми губами казались чужими и холодными.

"Недоволен мной, ребятами? - взглядывая на учителя, пытался угадать Митя. - "Трудно растет человек"... Конечно, трудно... Так чего же он хочет от ребят?"

От обиды нижняя губа у Мити чуть-чуть припухла. Молчание становилось тягостным.

- Вы не думайте, они все-таки неплохие ребята...

Сергей Николаевич повернулся к нему и с живостью сказал:

- Хорошие ребята! Особенно этот... Трубачев и его товарищи.

* * *

Васек шел один. После сбора в темной раздевалке его поймал Грозный и, легонько потянув за рукав, шепотом спросил:

- Проштрафился, Мухомор?

- Проштрафился, Иван Васильевич!

- Да, прочесали тебя, брат, вдоль и поперек... Раньше, бывало, ремнем учили, попроще вроде, а теперь - ишь ты! Ну, авось обойдется... Ступай домой. Макушку в подушку, а утром на душе легче.

Васек попрощался со стариком и вышел на улицу. Он устал, в голове было так много мыслей, что ни на одной не хотелось останавливаться.

В конце своей улицы Васек увидел тетку. Она, суетливо и неловко обходя лужи, шла вдоль забора, придерживая обеими руками концы полушалка. Васек вспомнил, что тетка плохо видит, и бросился к ней навстречу:

- Тетя!

- Васек! Батюшки! Где ты запропал? Девятый час пошел...

- Я на сборе был... Нас вожатый собирал.

- "Вожатый, вожатый"! С ума он сошел, твой вожатый! Детей до полуночи держать!

- Да он не виноват. Дела у нас такие были... пока разберешься... Не сюда, не сюда, тетя. Давай руку!

- Погоди, не тащи... Это чего блестит?

- Тут лужа,- держа ее за руку, говорил Васек. - А вот камень... ставь ногу...

- Ишь ты, глазастый. А я шла, небось забрызгалась вся... Ну, какие же у вас дела разбирали? - благополучно минуя лужу, спросила тетка.

- Кто что натворил, - уклончиво сказал Васек.

- Кто что натворил... А ты бы домой шел.

Васек засмеялся.

- Да меня, тетя, больше всех ругали там, - сознался он. - За поведение и всякие разные слова дурацкие... за грубость...

- А-а, - подняв кверху брови, протянула тетка, - за грубость?

- Ну да. Вот и тебя я тоже обидел.

- Ну... это что... Мы свои - не чужие! - заволновалась тетка. - А вожатый, он, конечно, знает, что делает. Коли задержал, значит, нужно было... это на пользу.

Васек крепко прижал к себе теткину руку.

- Ладно, ладно... Идем уж. Там тебе ужин приготовлен, а под тарелочкой... - Она остановилась и подняла вверх палец: - Суприз!

Глава 34.

Р. М. 3. С.

Мазин сидел на берегу пруда и напевал свою любимую песенку:

Кто весел - тот смеется,