Вчера начнется завтра. Попаданки

После секундной заминки, на довольную девушку обрушился поток поздравлений и радости, сестры сразу стали строить планы на будущее:

– Давай, сестренка, потом меня научишь, а то когда я еще попаду в Академию! – представляла Лисса.

– Вот обучусь и стану магиней, уже один человек в нашей семье станет независим от разных…– начала было старшая и примолкла.

Сестры сделали вид, что ничего особенного не было сказанно. Вейл хмыкнул.

– Вам так претит, то что я о вас забочусь,– равнодушно произнес Рэм.

– Рэмиэл, мы очень благодарны вам за всё,– тщательно подбирая слова, сказала Ладина,– и за то что когда-то вытащили нас из маленького городка, обучаете, терпите наши.. не всегда разумные выходки,– он вздернув бровь, согласно покивал головой,– может быть даже нам не всегда хватало взаимопонимания,– маг пристально посмотрел ей в глаза,– но… свобода… это что-то другое… а  образованность, самостоятельность они как раз дают ту свободу, к которой мы привыкли, которую у нас уже давно получили все, кто хотел: и женщины, и мужчины..– она запнулась, увидев с каким вниманием и серьёзностью слушает её маг.

Анджи и Лисса удивленно поглядывали на совершенно отрешенного Вейла, который  горящим взором безотрывно внимал таким простым словам как откровению свыше..

– Госпожа Марджина Рамиле, – объявил дворецкий. Ладина, Анджи и Лисса радостно вскрикнув, выбежали навстречу своей тетушке, матушке, наперстнице в одном лице. Рэмиэл усмехнулся и покачал головой:

– Анджи, я жду тебя в холле, нам пора ехать во дворец.

.......

Часа через три в приемном зале королевской резиденции.

Король Дайминг заканчивал прием посла и членов моракийской делегации дарков, прибывшей на празднование трехсотлетия окончания войны и праздника Наступление теплого периода. От их взаимных улыбок, на протяжении трех часов у обычного человека давно бы свернуло челюсть набок, f у закаленных вельмож и легатов лишь немного снизилась бодрость и все чаще замелькали мысли, когда же будет подан обед.

Королева Ваэнелла сидела в окружении супруги посла, дам и дев своего Ближнего круга в том же приемном зале возле окон. Иногда она ловила на себе пристальные взгляды своего супруга, который издали, с другого конца зала бросал на неё, слегка краснела и отворачивалась, с преувеличенным вниманием рассматривала очередное кружевное плетение одной из дев или внимала чтению приличествующих слуху дам историй  о высокородных магинях. Рядом с ней, с трудом сдерживая зевоту, сидела Анджина и старалась вникнуть во все особенности своего нового окружения и их взаимоотношений.

– Обед подан в малой столовой левого крыла Королевской резиденции,– объявил вошедший дворецкий.

Это  внесло всеобщее оживление; дамы дождались каждая своего сопровождения: распределенного по рангу придворного или члена из посольских делегаций и все чинно отправились в малую столовую. Анджине достался молчаливый высокий моракиец, дарк, который почти не глядя на нее, подал руку и провел свою даму до отведенного им места за столом, усадил, сдвинув стул и занял место рядом.. Украдкой разглядывая своего безразличного спутника, Анджина удивилась тому, как он отличался от своих соплеменников: если его темноватая кожа, слегка отливающая серым металическим блеском, соответствовала цвету кожи других членов делегации, то темные волосы, чем-то напомнившие ей волосы Морака, отличались от почти белых волос большинства дарков. ....

Она попыталась сама завести и поддерживать приличествующий  рагзовор:

–Вы впервые в Сентарии?

– Мгм. – кивок.

– Как вам понравилась столица перед праздниками?

– Мг..,– пожатие плечами.

– Вы не очень красноречивы,– немного потеряв терпение, сказала она.

 Он едва усмехнулся и молча продолжил есть.  ''Ну и сиди, бука,''– подумала она отвернувшись от него и оглядывая публику за столом.

 Только сейчас, увидев моракийскую делегацию и короля рядом, выполняющих одни и те же движения, она уловила весьма заметное сходство его внешности с обликом членов посольской миссии. Пожалуй, он даже больше был на них похож, чем её сосед. Она ещё раз скосила глаза, пытаясь найти подтверждение своим словам, и натолкулась на внимательный взгляд его светло серых, почти прозрачных глаз, радужка которых была словно очерченна темно-серым ободком, который он тут же отвел.

''  А ты не такой уж равнодушный, как хочешь казаться!..  ''– подумала она, сразу воспрянув духом и прощая ему невнимательность к своей персоне.

 Если бы она могла услышать его мысли, то была бы не так к нему благосклонна. Потому, что Эдейн,  дарк по отцу, всего лишь вторая побочная ветвь по линии матери, оборотнице, с раздражением думал сейчас об избалованных виринейских и арьянельских красотках, которые привыкли к всеобщему поклонению, ничего собственно не умеющими, как вести приличествующие беседы да танцевать на балах. Особенно те, которые входят в число придворных дам. Особенно и наверняка та красотка, которая сидит рядом, пытаясь болтать ни о чем и которая смотрит на него этими прелестными, прозрачно-серыми глазами, так похожими на его.