Вчерашний скандал

— Вы должны вернуться днём. Здесь много рабочих, я признаю, но им нужно всё вычистить прежде, чем мы возьмёмся за дело. И теперь этот вопрос с усыпальницей, все нас изводят просьбами взглянуть на неё.

— Это не…

— Не могу сказать, сколько учёных здесь было, подсчитывающих и спорящих. Последнее, что я слышал, устранение ущерба будет стоить сто тысяч фунтов, но это не включает гробницу. Поскольку они не решили, что с ней делать. Половина, по меньшей мере, говорит, что её следует раскапывать, а вторая половина за то, чтобы оставить как есть.

— Это не…

— Возвращайтесь завтра, господа, и кто-то вам с радостью покажет всё, ответит на ваши вопросы, расскажет о спорах о том, где норманнский стиль, где …

Он начал подталкивать их в сторону двери.

Предположив, что сторож не только болтлив, но и слегка глуховат, Лайл сказал более громко:

— Мы ищем двух леди.

Мужчина перестал махать фонарём на дверь:

— Леди?

— Моих тётушек, — проговорила Оливия голосом, странно напоминающим мальчика-подростка. Подражание легко удавалось ей.

Лайл уставился на неё. Ей всегда необходимо добавить несколько красочных деталей.

— Одна вот такого роста, — Лайл держал руку на уровне уха Оливии, — а вторая немногим ниже. Они хотели осмотреть церковь, и усыпальницу в особенности.

— О, да, в самом деле, — сказал сторож. — Я сказал им приходить завтра. Это вовсе небезопасно, я предупредил их, но они слушать не хотели. Прежде чем я понял, что происходит, я уже указывал им дорогу и отвечал на вопросы. Но, сэр, меня не нанимали для экскурсий по ночам, и больше никаких исключений я не сделаю.

— Разумеется, нет, — согласился Лайл. — Но, возможно, вы нам сможете сказать, когда они ушли?

— Не более десяти минут назад, я уверен. Может быть, четверть часа, в точности не припомню. Но они ушли второпях. Говорили, что потеряли счёт времени.

— Они не упоминали, случайно, куда направляются? — спросил Лайл.

— В «Джордж» на Кони-стрит, как они сказали. Они спрашивали меня, как скорее добраться туда. Говорили, что опаздывают на ужин.

— Если они ушли десять минут назад, мы должны были встретить их, — сказал Лайл.

— Они могли пойти другой дорогой, — ответил сторож. — Вы пришли от Стоунгейта?

— Да. А они…

— Как я им пояснил, это название происходит от камня, привезённого для строительства собора, — поведал ему их осведомитель. — Его везли баржами по воде и выгружали в Стэйн-Гейте, ниже Ратуши.

— Вы думаете…

— Им было интересно узнать, что писатель Лоуренс Стерн жил в Стоунгейте в свои холостяцкие дни.

— Думаете, они пошли другой дорогой? — торопливо спросил Лайл.

— Возможно, они по ошибке свернули в Малый Стоунгейт, — отвечал сторож. — Надеюсь, леди не заблудились. Я проследил, чтобы они благополучно вышли из церкви. Даю вам слово. Проход в самом деле плохо освещён, а со всеми этими обломками вокруг, очень легко…

Его прервал вскрик.

Лайл повернулся в сторону звука. И не увидел ничего. Затем он понял, что не видит ничего на месте, где должна была стоять Оливия.

— Оливия! — крикнул он.

— Ой, ой, — отозвалась та. Затем, припомнив, что должна изображать мужчину, девушка добавила:

— Чёрт побери!

Её голос прерывался. В самом деле, от боли слёзы навернулись на глазах, и ей хотелось заплакать, хотя, по большей части, от раздражения. Не было возможности красиво выйти из этой ситуации.

— Я здесь.

— Где?

Свет свечи и фонаря блуждал по грудам обломков.

— Здесь, — повторила она.

Наконец, свет пролился на неё, находящуюся в унизительной позе.

Оливия лежала, задом кверху, на куче хлама, камней и всякой прочей ерунды, о которую споткнулась. Когда мужчины подошли ближе, девушка увидела, что это был очень маленький холмик. Но, как и маленькая ямка, которая погубила Меркуцио, для неё этого оказалось достаточно. Она сильно ударилась коленом и упала на локоть, боль от которого резко отдавалась вверх по руке. Но эту боль нельзя было сравнить с тем, что она ощутила при попытке подняться.

Лайл передал свечу сторожу и присел на корточки рядом с ней.

— Вот поэтому я говорил им не ходить ночью, — заговорил сторож. — Можно запнуться и раскроить себе череп. Даже в дневное время нужно следить, куда ступаешь.

— Немного назад, — сказал Лайл. — И держите фонарь повыше.

Сторож отступил и сделал так, как ему было сказано.

Подавив стон, Оливия ухитрилась немного повернуться. Ей безразлично, что видит Лайл, но она не хотела, чтобы ее зад оказался в центре внимания и сторож глазел на него.

— Где твоя шляпа? — спросил Лайл тихим голосом.

— Не знаю.

Он легко провёл пальцами по её туго заколотым волосам.

— Ты, кажется, не истекаешь кровью.

— Я упала на руку.

— Если бы не это, ты разбила бы себе голову.

— С моей головой всё в порядке.

— Это спорный вопрос.

— Моя нога. Я не могу подняться.

— Я тебя задушу, — сказал Перегрин. — Говорил же тебе…

— Держаться рядом. Знаю. Но я только отодвинулась в сторону совсем немного. Я хотела только быстро осмотреться, пока он нас не выставил. А потом…

— Ты оступилась.

— Я упала не сильно, но моя правая нога меня не держит. Думаю, я вывихнула лодыжку. Ты поможешь мне встать?

— Что-нибудь сломано, будь ты неладна?