Вдребезги

– С чего ты взял?..

– А по тебе видно…

Майкл прильнул губами к обнажённой спине, к выпирающим позвонкам. Ласкал одним пальцем, разглаживал медленно, до упора.

– Теперь будешь моей сучкой…

Джеймс постанывал, хватая ртом воздух, неумело толкался навстречу. Майкл добавил второй палец. Терпел, покусывал за поясницу, за ягодицы. Тянуть время было мучительно, больно и сладко.

– Я ёбнусь так растягивать тебя каждый раз, – сдавленно прошептал Майкл. – Почему ты такой узкий, сука?..

– А ты зачем себе такой шланг отрастил? – прошипел Джеймс, болезненно хмурясь. – Трахни меня, ну!..

– Не зли меня, – Майкл звучно шлёпнул его по заднице. – Лежи и вздыхай.

Третий палец вошёл чуть резче, Джеймс приглушённо вскрикнул, дёрнулся в сторону. Майкл прижал его к верстаку своим весом.

– Тихо… тихо, девочка моя. Ещё не насилую.

Джеймс заскулил, кусая себя за руку. Майкл растягивал его тремя пальцами, они скользили с трудом. От предвкушения подгибались колени. Он тёрся членом о ягодицы, мял их одной рукой, только чтобы не схватиться и не кончить на эти рыжеватые веснушки, оборвав свои мучения.

– Ты, блядь, Дюймовочка… Разожми булки, если хочешь трахаться, – прошипел Майкл.

Джеймс с хрипом вдохнул, дёрнулся назад, Майкл воткнул до самых костяшек, чуть не свихнулся от протяжного всхлипа: «Да-а!..»

Ослабевшими пальцами выудил из заднего кармана презерватив, зажал в зубах, надкусил упаковку и дёрнул. Кинул квадратик фольги на верстак, тот упал перед самым лицом Джеймса. Тот испуганно затих, сжался.

Майкл раскатал презерватив по члену, добавил смазки, не жалея, растёр по тонкому латексу, по промежности. Головкой звучно шлёпнул между ягодицами.

– А вот теперь насилую. Можешь кричать.

Он давил медленно, едва дыша, чтоб не сорваться. Придерживал член, чтобы не соскользнул, кусал губы – тихо, тихо… Джеймс уткнулся лбом в руки, плечи дрожали. Тесно было так, что почти больно. Будто сжал себя в кулаке изо всех сил. Кудряшке, наверное, совсем несладко, вот чёрт, первый раз в жизни жалеешь, а не гордишься…

– Сукин сын… – Джеймс замычал, заёрзал, уклоняясь.

– Стоять, – Майкл резко шлёпнул по заду. – Будешь дёргаться – всажу весь.

Толкнулся вперёд – широкий край головки проскочил внутрь, Джеймс вскрикнул. Майкл зашипел, стиснул влажными пальцами ягодицы – тихо, тихо… Только не быстро, хотя перед глазами уже всё кругом идёт. Откуда только сила воли берётся, никогда же ждать не умел. Всегда любил быстро…

– Вот так, моя хорошая… Вот так…

Джеймс жалобно скулил, пытаясь толкаться вперёд – Майкл не пускал. У самого руки дрожали. Не спешить, главное – не спешить. В первый раз – хорошо, если на треть войти получится.

– Сволочь… – всхлипнул Джеймс, качнулся назад, запрокинул голову. – Ещё, Майкл… ещё…

Майкл толкался коротко, подстраивая его под свой темп: вперёд быстрее и резче, назад – медленно, плавно. Голос Джеймса, высокий, почти чужой, проходился по нервам, как зажигалкой по леске – плавились, обрывались один за другим.

– Подмахни мне, девочка моя, – сипло потребовал Майкл.

Джеймс распластался по верстаку, поднял зад – да от этого спятить можно. Майкл дёрнул его к себе за локоть, заставил встать, выпрямиться. Джеймс со стоном осел в руках, брюки сползли к лодыжкам. Дрожащая нежная сучка, послушный, напуганный, голый.

Майкл так и остался, в чём был, только ширинка наспех расстёгнута. Прислонил Джеймса к себе, вложил ему пальцы в рот – тот облизал с влажным хлюпаньем.

– Соси, сучка… – Майкл держал его за горло, гладил по шее, трахал пальцами в бесстыдно сжатые губы, повторял, задыхаясь: – Ты моя девочка… Ты моя девочка…

Джеймс был мокрый от пота. Самосохранение у него отрубилось бесповоротно – Майклу пришлось схватить член в кулак, чтобы Джеймс не натянулся по яйца.

И чтоб самому не слететь с катушек, не вогнать глубже, потому что – это ж твой первый раз, что ты творишь, кудряшка…

Джеймс насаживался на член, Майкл задыхался, но не пускал дальше.

– Джаймс… Джа-аймс, сучка моя, – он толкался быстро, часто, неглубоко.

Джеймс исступлённо дрочил, вскрикивая от каждого толчка.

– Майкл… я сейчас… я… блядь, Майкл!.. – От него полыхнуло жаром, он оскалил зубы в гримасе.

Белёсые капли запятнали плоский живот, потекли по пальцам. Майкл пережил его оргазм, как свой собственный. Смотрел на покрасневшую головку, ныряющую в кулак, на короткие гладкие ногти – и не мог вдохнуть. Всегда гордился, когда доводил девчонок до визга, а сейчас никакой гордости – одна растерянность.

Джеймс прижался к нему – разгорячённый, гибкий.

Всего и надо было – толкнуться немного глубже, хотя бы до половины – резко и сильно, как привык, как всегда делал. Майкл придерживал член в кулаке, сцепив зубы. Один толчок – долгий, жаркий, глубокий, всего один, только один, и этого хватит, чтобы…

– Сожми меня, – прошептал он, прижавшись губами к затылку. – Сожми меня, мать твою, Джаймс, давай, прямо сейчас…

Джеймс качнулся к нему, потянулся влажной рукой назад, погладил бедро:

– Майкл…