Вечерний день

Расплатиться с ним за хлопоты и, решив вопрос с гостиницей, на несколько дней лечь на дно. В этом плане тоже были очевидные дыры - что делать, например, если ни Руслана, ни Льва, ни Марины не окажется на месте, но это было хоть что-то. Можно было, к примеру, встретить того охранника, которому он дал пятьсот рублей.

С этого можно было начинать, и Платонов поднялся и направился к закулисной части, чтобы через нее пройти к воротам.

Сторож с недоумением проводил Владимира Павловича глазами, но ничего не сказал. Они встречались иногда в буфете, пару раз перекинулись ничего не значащими фразами, на этом их знакомство и ограничилось. Приготовленная Платоновым история о том, что он заснул на своем стуле, а теперь будить дежурную на выходе не хотелось, поэтому он и идет через ворота, не понадобилась.

Он шел уже мимо клеток с животными, и до выхода на улицу, до небольшой двери, прорезанной в воротах, оставалось метров пятнадцать, когда сзади послышался шум. Вла­димир Павлович обернулся, надеясь, что это какой-нибудь запоздавший рабочий из номера все еще кормит тигра или медведя, приучая их к себе, или сам медведь, почуяв чужака, заво­рочался во сне.

Но шум раздался и впереди, дверь в воротах отворилась, и вошел Махмуд в сопрово­ждении еще двоих крупных и серьезных ребят. Платонов оглянулся, сзади тоже стоял чело­век, отрезая ему пути к отходу.

«Странно, - подумал Владимир Павлович, - звери, как мне кажется, не могут спокойно переносить присутствия посторонних.»

Здравствуй, дедушка, - спокойно сказал Махмуд, как будто они встретились не за кулисами цирка, а на квартире или в офисе, - шкатулка отдай.

Платонов стоял, рассматривая противников. Шансов у него не было никаких, но и отступать просто так не хотелось.

Я устал за ты гоняться, - опять сказал чеченец. Никаких оснований сомневаться в его национальности у Владимира Павловича не было. - Ты очень шустрый дедушка.

За спиной Платонова раздалась какая-то возня. Он обернулся, уверенный, что уж тут- то никого из людей Махмуда быть не должно. На него сквозь решетку смотрели желтые глаза тигра. Откуда-то он знал, что это - тигр, а не тигрица, может, слышал какой-то разговор. Хищник вдруг оскалил клыки и глухо зарычал.

Смотри, Платонов, - засмеялся чеченец, - даже тигр на тебя не доволен. Давай шка­тулка.

Но Владимир Павлович так и стоял столбом, только чуть отклонился от клетки, чтобы тигр не мог его достать сквозь широкие ячейки. Он никак не мог решиться вот так просто отдать ларец. Но что же делать?

Тебе, может, денег хочется? - спросил Махмуд и что-то сказал на непонятном языке.

Его товарищи дружно засмеялись.

Доллары хочешь? Или евро? - что-то было издевательское в словах главаря, что подельники его опять захохотали. - Мы можем дать. Ты только скажи - в банк положить или на могилу. Давай шкатулка.

Платонов машинально и как-то по-детски убрал руки с ларцом за спину и шагнул назад. И вдруг почувствовал, что шкатулка выпала, но стука от падения не было. Он обернулся и увидел, что ларец от его слишком резкого движения проскочил через решетку и упал на дно клетки, покрытое опилками.

Владимиром Павловичем овладел азарт, и он, засмеявшись, изо всех сил пихнул ларец, от чего тот проехал метра два и оказался рядом с почти успокоившимся тигром. Полосатый красавец поднялся и опять глухо зарычал. Платонов, злорадно улыбаясь, отошел в сторону - на, возьми теперь ларец, хочешь - за рубь, хочешь - за двадцать.

Шакал старая, - выругался Махмуд, - козел вонючая. - добавил он, как почти нор­мальный русский блатной.

Затем обернулся и что-то сказал своим спутникам. Один из них огляделся, схватил стоящие рядом вилы и, просунув их сквозь решетку, попробовал достать ларец. Тигр, опять зарычав, лапой ударил по вилам, и черенок с громким щелчком разломился пополам.

Шайтан проклятая. - опять выругался Махмуд.

Он еще раз что-то сказал своим спутникам и протянул руку. В нее тотчас же вложили пистолет с утолщением в конце дула, как понял чуть позже Владимир Павлович, это был глушитель.

Чеченец прицелился, и первый выстрел щелкнул одновременно с запоздавшим криком Платонова «Нет.».

Тигр подпрыгнул и завизжал от боли. Махмуд выстрелил второй раз, третий, но то ли вообще промахивался, то ли не мог попасть в жизненно-важные точки, потому что визг прекратился, и огромное прекрасное животное бросилось в свою последнюю атаку. Откуда ему было знать, что клетка не пустит, не даст наказать обидчика.

Чеченец стрелял без передышки. Тигр в прыжке ударился о толстые прутья, это, видимо, окончательно сломило его или Махмуд, наконец, попал, только яростный боец упал на дно клетки и судорожно задергался, а Платонов закричал в голос и, повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, бросился вперед.

Но никуда не добежал: один из людей Махмуда просто выставил руку, и Владимир Павлович, налетев кадыком на нее, перестал дышать и рухнул на пол.

Глава 42