Вечная принцесса

Двойные двери во внутренние покои стояли настежь. В углу кабинета была устроена аптека: на столе стояли большие стеклянные банки, в которых держали разные целебные вещества, ступка с пестиком, весы, разделочная доска, — и рядом застыла группа людей в костюмах из грубого сукна, как полагается лекарям. Каталина огляделась, ища взглядом доктора Бирворта.

— Доктор!

Тот немедленно приблизился и опустился на одно колено. Лицо его было мрачно.

— Ваше высочество!

— Как здоровье моего мужа? — четко и медленно произнесла она по-французски.

— Сожалею, ему не лучше.

— Но и не хуже, верно? Он поправится?

Лекарь помотал головой.

— Il est tres mal, — сказал он просто.

Каталина слышала его слова, но не могла уяснить себе их значение, словно забыла язык. Она повернулась к леди Маргарет:

— Он говорит, принцу лучше?

Та покачала головой:

— Говорит, хуже, ваше высочество.

— Но у них есть чем ему помочь? Есть лекарства? — И, обратясь к лекарю, повторила то же по-французски.

Тот указал на заставленный аптекарской утварью столик у него за спиной.

— Ах, если б у нас был здесь арабский лекарь! — вскричала Каталина. — Мавры — величайшие медики, им нет равных! У них были лучшие медицинские школы до того, как… Ах, если б я только догадалась привезти с собой доктора!

— Мы делаем все, что в наших силах, — сухо сказал доктор Бирворт.

Каталина попыталась улыбкой загладить свою резкость:

— Не сомневаюсь. Просто я очень испугана… Что ж! Могу я его повидать?

Леди Маргарет и лекарь обеспокоенно переглянулись.

— Взгляну, не спит ли его высочество, — сказал Бирворт и вошел в опочивальню.

Каталина терпеливо ждала. Не верилось, что только вчера утром он выскользнул из ее постели с упреком, что она не разбудила его раньше и они не успеют заняться любовью. А теперь он болен и нельзя даже коснуться его руки!

Доктор приотворил дверь.

— Соблаговолите остаться на пороге, ваше высочество, — сказал он. — Во имя вашего собственного здоровья и во имя ребенка, которого вы, возможно, носите в себе, остерегайтесь подходить ближе.

Каталина быстро прошла к двери. Леди Пол сунула ей в руку мешочек с ароматными травами. Каталина сразу поднесла его к носу. В полутемной комнате так остро пахло немочью, что слезились глаза.

Артур, в ночной рубашке, раскинулся на постели. Лицо его горело, светлые волосы потемнели, взмокли от пота. Он казался гораздо старше своих лет. Впалые щеки, глаза ввалились, подглазья черные.

— Ваша супруга пришла навестить вас, ваше высочество, — негромко произнес доктор Бирворт.

У Артура задрожали ресницы, он приподнял голову и сощурился, чтобы лучше разглядеть бледную от ужаса Каталину на фоне освещенного прямоугольника дверного проема.

— Любовь моя, — прошептал он. — Amo.

— Amo, — так же шепотом отозвалась она. — Мне не разрешают подойти ближе.

— Не подходи, — еле слышно сказал он. — Я люблю тебя.

— И я! — Изо всех сил она старалась не разреветься. — Ты поправишься?

Не в силах говорить, он покачал головой.

— Артур! — требовательно сказала она. — Ты должен поправиться!

Он бессильно откинулся на подушки:

— Я постараюсь, любимая. Буду стараться. Для тебя. Для нас.

— Может быть, ты чего-нибудь хочешь? Я могу что-то для тебя сделать? — Она огляделась вокруг.

Нет, ничего она не может. Нет ничего, что могло бы помочь. Вот если бы она привезла с собой арабского лекаря, если б ее родители не закрыли мавританские университеты, если бы Церковь позволяла изучение медицины и не называла знание ересью…

— Я хочу только одного, — почти неслышно сказал он. — Жить с тобой.

Каталина подавила рыдание:

— А я — с тобой!

— Довольно, ваше высочество, принцу нужен отдых, — вмешался врач.

— Позвольте мне остаться! — шепотом закричала она. — Прошу вас! Умоляю! Позвольте мне побыть с ним!

Леди Маргарет, мягко обняв за талию, потянула ее от порога.

— Позже придете еще, ваше высочество, — пообещала она. — А сейчас пусть он поспит.

— Я вернусь! — крикнула Каталина в полумрак спальни и успела заметить легкое движение руки, сказавшее ей, что принц ее слышал. — Я буду рядом!

Она снова пошла в часовню молиться, но молитва не шла на ум. Перед ее глазами стояло его белое лицо на белых подушках. Они прожили вместе так мало дней и еще меньше ночей были любовниками… Они дали клятву, что будут вместе всю жизнь, в горе и радости, и вот она стоит на коленях и пытается молиться, чтобы он выжил…

Не может быть, только вчера еще он был здоров! Это какой-то страшный сон, ночной морок, еще минута — и я проснусь, он поцелует меня и скажет: «Глупенькая!» Так не бывает, чтоб человек был здоров, здоров и вдруг, ни с того ни с сего, болен! Не может быть, чтобы в мгновение болезнь съела силу и красоту… Я скоро проснусь. На самом деле ничего этого нет. Молиться не получается, но это не важно, потому что на самом деле я сплю. Молитва во сне силы не имеет. И болезнь, которая снится, тоже вздор. Я не суеверная дурочка, чтобы верить снам. Я сейчас проснусь, и мы вместе посмеемся над моими страхами…