Вечная зима (СИ)

Мужи вышли в просторный зал, весь окутанный ржавыми цепями. Цепи огромные, словно предназначенные для удержания великана или существа очень могущественного и крупного. Посреди зала зияла бездонная дыра, во мглу которой стремились цепи. Сотни трещин брали начало у вымощенного камнем пола и устремлялись к высокому потолку, позволяя свету проникнуть внутрь. Акамир дивился цепям, пытаясь понять, кто же в них закован. Бьерн рассматривал письмена на стене. Херлиф одернул его и яростно выкрикнул: «Неужто вы позабыли о злом умысле всяких знаний? Хватит изучать письмена! Этот язык несет злые знания, совращающие слабые души. Не поддавайтесь!». Одна из трещин вдруг поползла вдоль стены. Крепление одной цепи откололось и полетело прямиком в бездну. Вскоре раздался грохот, огласивший собой весь зал. Чудовищный рев, произошедший из мрачных глубин, ошеломил мужей. Мгновенный страх сковал их по рукам и ногам. Множество трещин разошлись по стенам. Чудище уверенно карабкалось наверх, заглушая своим продвижением лязг цепей. Акамир велел всем бежать, но Херлиф, Аксел и Стиг остались. «Довольно! Трусость закралась в наши сильные души, но ей нет там места! Готовьтесь к битве, племя!». Дир и Бьерн пошли вслед за Акамиром, а потому были объявлены подлецами и предателями. Чешуйчатая голова вынырнула из своего мрачного омута и, раскрыв свою гнилую пасть, издала пронзительный визг, сокрушивший мужскую решительность. Затем показалась и длинная шея, крепко обмотанная цепями. Бьерн пал на колени и обнял себя. Тело его дрожало, кожа побледнела, в глазах сиял животный страх. Акамир поднял его. «Аспид, — тихонько промолвил он, что его слова были едва различимы в общей какофонии. — Легендарный крылатый змей. Мне не лгали…совсем не лгали». Херлиф обнажил меч и взглянул в зеленые очи, источающие жестокость и ненависть. Выбравшись из ямы, Аспид расправил крылья, с которых свисали цепи, и одним лишь взмахом отбросил воинов назад. Безрассудство одолело страх Акселя и Стига, отчего они кинулись на Аспида. Змей сделал шаг к ним, но потерял равновесие и кое-как ухватился за край, дабы не сгинуть во мгле. Ослепленные своей мнимой смелостью, воины решили нанести по существу финальный удар. Аксел был сражен хвостом змея, на конце которого сияло большое жало, похожее на копье. Херлиф вновь был отброшен назад взмахом хвоста. Этот жесткий удар подтолкнул Херлифа присоединиться к Акамиру. Гонимый страхом Стиг бежал следом. Аспид уже крепко стоял на ногах и сбрасывал с себя цепи, искусно орудуя подвижным хвостом. Великий змей, сила которого несоизмерима с человеческой. Одни пытались его сковать, другие пытались его уничтожить, третьи намеревались подчинить его силу. Многие храбрые и сильные воины потерпели поражение в схватке с ним, однако легендарный змей был все же схвачен, и знания местных мудрецов наверняка являлись ключевым орудием против него. Но даже этих знаний оказалось недостаточно дабы обезопасить город от волколаков.

Мужи выбрались к основанию круглой башни. Подняв головы, они узрели позабытые ими облака. Бежать было некуда, все проходы были завалены. Лишь вскарабкавшись по строительным лесам, они могли обрести свободу. Не дожидаясь прихода Аспида, мужи сбросили все свои сумки и полезли наверх. Змей прибыл, когда мужи практически добрались до края башни. Гнев его вылился в пронзительный рев, и он полез следом. Башня трещала. Бьерн и Дир забрались первыми и помогли Акамиру. Херлиф отставал. Он совершил прыжок, прежде чем строительные леса рухнули на голову Аспида. Акамир схватил его, но разум вдруг подсказал ему разжать руку. Не стоил Херлиф спасенья, ведь много бед принесет он в дальнейшем, но не смог бы Акамир выдержать мук совести. Он вытащил Херлифа на свет. Башня обрушилась под тяжестью Аспида, и змей сорвался вниз. Обломки придавили его. И смолк, наконец, яростный рев Аспида.

Мужи продолжили свой путь, но никто из них и помыслить не мог о том, куда он их приведет. Кругом лежал снег, метель бушевала, не позволяя путникам видеть дальше своего носа. Дорога была одна и вела вверх, к разбухшим тучам, ясно различимым в буре. Херлиф стремился туда, но Акамир по обыкновению не разделял его рвения. Уже третий день они продвигались вперед. Истощенные мужи теряли последние силы. Жизнь покидала их тела, но воля оставалась единственной опорой. На следующий день Бьерн совсем был плох. Ноги его уже не ходили, и Акамир взвалил его на свои плечи и потащил дальше, несмотря на все протесты Херлифа. Когда Дир совсем было затерялся в дурных мыслях, Акамир ободрил его. Уста его были очень убедительны, хотя сам он давно уже ни во что не верил, но сердце его не могло позволить Акамиру бездействовать. Херлиф бодро продвигался вперед, совершенно не чувствуя усталости. Высота взывала к нему, и он охотно откликался на этот зов. Херлиф игнорировал привалы. Бьерн хотел было отпустить своего лидера вперед, ибо «разум явно покинул его», но Акамир не позволял.