Вечная зима (СИ)

И хотел Акамир упрекнуть своих людей в том, что предупреждал он о пророчестве древнем, которое гласило о Втором нашествии кровожадных волколаков. Он предлагал объединить усилия разрозненных селений и создать грозную армию, дабы затрепетали волколаки перед великой человеческой силой. Да не послушали Акамира ни свои, ни чужие, хотя все они были единым народом — Нетоличами. Властолюбие правителей было неприступно. На всякий упрек Акамира шла угроза. “А не хочешь ли ты, дорогой Акамир, объединить нас и самому встать во главе союза нашего?” — не стесняясь говорили они, думая, что только корысть движет им. Обижался Акамир, да ничего с этим не мог поделать.

И вот жители разошлись по своим избам. Ингварр отправился предупредить Добромира о походе и непременно отправился к его хижине. София отворила дверь и, завидев Ингварра так и ахнула, да прижала его к себе посильнее.

— Мой любимый братец! — пролепетала она так нежно, словно медом было смазано её горло. — Чего же ты здесь стоишь? Проходи!

— Приветствую тебя, сестрица, — без лишней радости произнес Ингварр, словно был не в духе. — А где Добромир? Неужто уже слыхал о вести пришедшей?

— Он меч точит в соседней комнате, — поумерив свою веселость, ответила София. — А что за известие-то?

Ингварр и рассказал ей обо всем.

— Да как же это? — всплеснула руками София и, схватившись за рыжеватую косу, стала нервно перебирать её. — Да ведь не было в наших краях волколаков. Не было и быть не должно!

— Но объявились они, — вздохнув, заключил Ингварр. — Отбрось волнение, да присматривай за Янушем, пока его отец в походе.

София разнервничалась ещё боле и хуже оттого все становилось ей. Не могла она не волноваться, когда муж её уходил из избы, не могла и одна она в доме своем находится, чувствуя себя совсем ненужной и беспомощной. И ведь ощущения эти были не оттого, что она была женщиной, а потому, что как человеку нужен человек, как армии нужны воины, а армия сейчас — обязательное условие существования.

До замужества жила она с братом в избе родительской, пока отца не убила болезнь, а мать пропала в лесу, пока дрова колола. Раз, и исчезла, и никто не смог сыскать её. Их погибель погасила уверенность Ингварра пережить эпоху Заката. Мысли его стали мрачными, а душевная боль загубила его некогда живое лицо. София же всегда была живой и подвижной, её горе не продлилось и месяца, как она вдруг воспаряла духом и вызвалась отправиться на торговлю в соседнее селение. Она все бегала без устали, что раздражало вконец потускневшего Ингварра, помыслы которого все вертелись вокруг смерти. Тут-то и объявился Добромир — мужчина дельный и правильный, под стать имени. Родом он был из селения Волынь, а как только пошел ему третий десяток, решил он отправиться в другое селение, дабы устроить там свою жизнь. Да и нечего было делать в Волыни: все животные поблизости были истреблены, воины, отправляющиеся за пищей в отдаленные места, уже не возвращались, причем то ли от нападений волколаков, то ли от других причин. В общем, население стало редеть. Добромир изъявил желание уйти в Вержавск. Родители его напротив остались в Волыне, ибо стали уж совсем больны, да и умереть хотели на родной земле.

Так и пришел Добромир в Вержавск: щетинистый голубоглазый мужчина красивых черт лица с растрепанными русыми волосами средней длины, местами морщинистый, но морщины те пускай и прибавляли возраст, да только он был ему к лицу. Некоторые женщины сразу заприметили его, но вот он сам заприметил одну лишь Софию: хрупкую и нежную с виду, но вострую и сильную внутри. Акамир передал Добромиру избу воина-героя эпохи Солнцестояния, убитого стаей волков во время охоты, а уже после отправлял его на задания всякие, с которыми тот всегда справлялся. Ингварр долго присматривался к Добромиру, но лишь из осторожности и страха за селение, а позже и страха за свою сестру. Он углядел их вместе случайно, в один из вечеров, когда Добромир и София говорили на крыльце его избы. Испугался же тогда Ингварр за чистоту сестры, и вызвался отправиться на охоту с Добромиром, дабы прознать о нем все и убедиться в его помыслах. Так они отправились на охоту, на которой пробыли около трех дней, а вернулись с мясом, да шкурой. Ингварр сдержанно отозвался о Добромире, заметив лишь, что Акамир явно перехвалил дорогого приезжего, однако в целом он не смеет препятствовать сестре в выборе суженного. София осторожно отнеслась к словам брата, боясь своим решением посеять раздор в селении, но уже вскоре, по совету самого Акамира, она все же вышла замуж за Добромира, а через год у них появилось дитя, к которому тот же Ингварр уж больно прикипел. “Глазенки-то Софины, лицо не её, но…а может, скорее отдаленно напоминает её. А кожа-то! Кожа-то явно её. Такая же бледная-бледная!” — поговаривал он, глядя на ребенка с такой искренней любовью, как если бы этот ребенок был его собственным. Ребенок и впрямь не особо походил на Добромира, однако разговоров об этом не было, да и незачем подобные разговоры разводить.