Вечность как предчувствие

Мы с ухмылками переглянулись. Как в старые добрые времена… жаль, они ушли безвозвратно… Я тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Все, хватит. Это на постоялых дворах или в братстве я могла сколько угодно расслабленно предаваться грусти и печали, а здесь, в долине теней, им нет места. Порог Вечности есть порог Вечности, и на мои плечи тяжким грузом ложилась невольная ответственность и за мельчайшие поступки, и за собственных спутников. А их Джаль набрал достаточно для того, чтобы я схватилась за голову. Восемнадцать–двадцать человек, включая четверых «хвостиков», на мой взгляд, — это перебор. Я изначально рассчитывала на группу человек в пять–шесть, и не более того, а когда перед отъездом увидела толпу народа — без стеснений высказала Джалю все, что о нем думаю. Впрочем, он мою вдохновенную речь пропустил мимо ушей, не поверив зловещим предсказаниям. И решительно собрался рискнуть столь большим количеством людей, ни один из которых не вернется из долины. Хотя, нет, один вернется обязательно, костьми для того лягу.

Я с тоской посмотрела по сторонам. На крошечном пятачке в тени черных скал уже вырос палаточный городок, но яркие пятнышки ткани на фоне общей угрюмости смотрелись крайне жалко. Долина представляла собой высохшее и заметенное искрящимся черным песком дно мертвого моря, окруженное плотным кольцом безжизненных гор. Общее гнетущее впечатление усиливали тяжелые низкие дождевые тучи, цепляющиеся за острые вершины хребтов, и пронзительно холодный ветер, гоняющий по долине вихри песка. Я невольно поежилась. О том, что из–под него может выползти, я старалась не думать вообще.

— Рейсан, мы пришли.

Я вздрогнула, подняв глаза на Джаля.

— О чем задумалась?

— О том, что вокруг лагеря нужно поставить защитное кольцо, и чем больше — тем лучше.

— Не понимаю, чего ты так боишься? — он нахмурился.

— Если не хочешь узнать — делай, как я говорю, — резковато ответила я и первой проскользнула в палатку.

И, оценив обстановку, невольно усмехнулась. Привычная картина, не раз мною виданная прежде. В ожидании слета народ с шушуканьем разбежался по разным углам: в одном маги, во втором — Младшие искатели, в третьем — Средние и в четвертом — практиканты. И в палатке — не протолкнуться, только нас с Джалем и не хватало. Войдя, я на мгновение замялась, оказавшись на перекресте внимательных взглядов и выразительного шепота. Спасибо Джалю, зашел следом и призвал собравшихся к разговору. Я воспользовалась моментом и заняла один из освободившихся углов. И пока ребята внимали его речи, я размышляла о вечном.

— …возьмет на себя Рейсан. Рейсан?

— Что? — встрепенулась я.

— За тобой будут закреплены эти двое, — Джаль небрежно кивнул на Эраша и стоящую рядом с ним девушку.

— Что?!

— А я беру на себя остальных, — спокойно закончил он, пропуская мимо ушей мой недовольный возглас. — Вопросы?

Я едва заметно поморщилась. Совсем упустила из вида то, что мне, как Старшему искателю, еще и пару «хвостиков» поручат… Судя по глубокому разочарованию Эраша, он тоже не был доволен распределением, чего не скажешь о девушке, которая так и лучилась счастьем. Невысокая, хрупкая, невзрачная, с бледным блеклым личиком, острым носиком, тонкой светлой косой и мечтательными серыми глазами она являла собой яркий пример хранилищной мышки, усердно грызущей камень познаний. Что ж, когда–то и я такой была, возможно, сработаемся.

— И напоследок — предсказания. Разбираем и смотрим, кому что досталось.

Еще и это… Предсказания — древняя традиция, без которой никто не приступал к поискам. Свитки заранее закупались для всех главой поисков, каковым у нас стал после моего категоричного отказа Джаль, и выдавались на слете. Я неохотно взяла протянутый мне свиток и вяло его развернула. Ничего нового я, разумеется, о себе не узнаю, но традицию стоит соблюдать, раз уж на то пошло. На чистом листе проступила витиеватая вязь золотистых символов.

Говорят, назад нет возвращения,

И лишь ты вернулась, в плен попавшая,

Ты теперь — из выживших последняя,

И сама — последняя из сдавшихся.

Не смотри назад, слепая странница,

Не ищи вины своим сомнениям,

От него и в свете ты не спрячешься,

Мрак — твое второе порождение.

Я невольно вздрогнула и на мгновение закрыла глаза. В глубине души ожили, встрепенувшись, давно забытые страхи. Схаали, схаали, ты сейчас так далеко, что дальше — только Вечность, но и здесь твое предсказание преследует меня по пятам и вот–вот настигнет, схватив за горло…

По себе ступаешь, тьмой укрытая,

Ты сейчас — самой себя творение,

Ты теперь — последняя забытая,

И сама — из помнящих последняя.

За тобой лишь тень скользит невидимо,