Вечность как предчувствие

Сая, замерев с поднятыми руками, гневно закусила губу, а Джаль, раньше нее оставив пустое занятие, сосредоточенно хмурился и, видимо, замышлял пакость. Интересно, а знает ли он о… Я приподняла бровь, отметив их быстрый обмен взглядами, когда между ними промелькнуло… чуткое понимание. У меня на мгновение остановилось сердце и сбилось дыхание. Не мог же он… Едва заметное движение ладони — и на моих соперников налетел песчаный вихрь. Они дружно подняли руки, закрывая лица, а я увидела то, что увидела. Две тонкие серебряные цепочки на запястьях каждого, соединенные едва заметной нитью. Браслеты союза. Обручение. Я на мгновение закрыла глаза. И почему мне казалось, что больно уже никогда не будет?.. Почему решила, что я стала к ней невосприимчивой?.. Почему… заплатив страшную цену, все же спасла то, что должно было кануть в Вечность, — свою душу и свое сердце?..

Вокруг меня зернистой стеной взметнулся песчаный вихрь. И почему я думала, что разучилась плакать?.. Судорожно вздохнув, я отерла злые слезы. Никто их не увидит. И никто о них не узнает. Не стоит. Все проходит — пройдет и это… Я зябко запахнулась в крылья. И все, что не делается, — все к лучшему. Теперь меня здесь точно уже ничто и никто не удержит. Лишь одна робкая ниточка осталась — ожидание мира, и та вот–вот оборвется… И к лучшему. Давно пора. Дорога, даже ведущая в Вечность, не любит ждать…

Я с трудом заставила себя открыть глаза. Быстро смахнула с ресниц искры недавних слез. Нацепила на лицо привычную маску усталого равнодушия, опустила песчаную пелену как с себя, так и с них, и вопросительно подняла брови:

— Все на этом?

— Нет, — тихо ответил Джаль. — Прости, Рейсан.

Извинялся он, естественно, не за собственное обручение. И не за бессовестную ложь о своих ко мне чувствах. Он извинялся за заклятье — единственно в его положении действенное, которое придумали светлые и которое могло прорваться сквозь мою защиту ауры. Слепящий свет больно ударил по глазам, а тело скрутило судорогой боли. В отличие от обычных атакующих кругов этот не бил прямо и сразу, а змеей обвился вокруг меня, колючими лучами скользя по поверхности ауры, тщательно соблюдая расстояние. Не слишком близко — чтобы не попасть под действие, и не слишком далеко — чтобы просочиться в ауру между «лоскутами» недавней штопки, там, где она наиболее уязвима.

Я неимоверным усилием воли подавила острую боль и сменила пористость ауры на зеркальность. Раздался дикий скрежет, смешенный с тихим шипением. Молчун попытался прокусить кольца и с обиженным визгом отлетел в сторону, а шипы заклятья заскользили по зеркальной поверхности ауры. Новую волну невыносимой боли я отсекла сразу же. Именно на то заклятье и рассчитано: темного скрутит по рукам и ногам, и пока он мучается вне себя от боли, теряя сознание и способность соображать, заклятье в клочья издерет и выжжет ауру. И даже добивать жертву не придется. Нет ауры — нет жизни. Знал об этом Джаль или нет? Или знал, но надеялся, что я, как обычно, найду способ выкрутиться? И способ я, конечно же, найду, не люблю обманывать ожидания. И я запомню. По моим рукам потекли вязкие нити паутины, вклиниваясь между кольцами света и свиваясь в тугой кокон внешней защиты. Все, хватит. Поиграли — и будет.

Сменив зеркальную ауру на каменную, я быстро отбила крылом туманный жгут и увернулась от слепящего кольца света. Доплела кокон, прикрыв им ауру, и на одном выдохе, собрав все свои силы, заставила его растянуться. Колючее заклятье, остановившееся и увязшее в каменной структуре ауры, затрещало по швам и с треском лопнуло, разлетевшись в разные стороны погасшими осколками. Кокон же — слился с моей аурой, закрывая собой щели и прорехи. И больше — никаких слабых мест. Джаль тихо ругнулся, Сая — удивленно заморгала, а я улыбнулась, рукавом рубахи вытирая сочащуюся из носа кровь.

— Все, довольно, — по моим рукам заструились новые потоки тьмы. — Уже поздно и всем пора спать.

— Как?.. — изумленно пробормотал Джаль. — Оно неотразимо…

— И оно убивает мага, если ты не знал, — любезно поддакнула я. Внешние запасы силы все ушли на кокон, но внутренних накопилось столько, что они настойчиво требовали выхода… или грозили разорвать меня. — Оно дотла сжигает ауру. И тот, кто тебе его показал, очень не любил темных. Что? Ты об этом не знал? А я знала. И — да — оно неотразимо, но неужели ты думаешь, что за пять эпох мы ничему не научились и не придумали, как обойти его действие?

Эраш, с ужасом взирая на нашу схватку, уже давно сидел на земле, вернее, на двери, вытягивая шею и выглядывая между двумя готовыми защищать его магами. Я дружелюбно ему подмигнула и душевно улыбнулась нежданным гостям:

— Ладно. Вы как хотите, а я как знаю. Спокойной ночи и приятных вам снов.

— Нет, Рейсан!..