Вечный юноша

Шумит вода, бурлящая в камнях.Сияют звезды над моей палаткой.И голубая Вега в небесахГорит над жизнью и судьбою шаткой.Ночные мысли медленно текут.Ночные мысли паутину ткут.Ночные мысли пробегают годы.Под этим тонким полотняным сводом.Но вопреки всему опять пожаромПылает жизнь. И в шуме поздних грозПод нимбом золотых густых волосВолнующий овал, что я унёсВ мою судьбу с полотен Ренуара.Ты мне явилась, как благая вестьО том, что радостью не оскуделаВот эта жизнь. Хоть с ней утрат не счесть,Хоть сердце бедами переболело.Сияй, моя вечерняя звезда,

Дарованная щедрою судьбою,Чтоб озарить последние годаБольшой, прекрасной радостью земною.

Ущелье в горах Киргизского Алатау, 1957 г.

***

Е.

За расточительность в какой-то часМы платим поздней горькою заботой.Наш долг по беспощаднейшему счётуЖизнь одиночеством взимает с нас.Судьба нам предназначила в уделМучительный, счастливый плен Эрота.Я каждый миг сносил, как пчёлы в соты,Чтоб мёд воспоминаний загустел.Со щедростью слепой и неразумнойРазвеяли мы счастье на ветру.

И есть ли смысл в той полуправде умной,Что в поздний час пришлась нам ко двору?

Январь 1962 г.

(Эти стихи, вероятно, посвящены Елене Лютц, в дальнейшем посвящение было почему-то и стихи печатались без него — Н.Ч.).

6.

Вот так и жизнь — суровая, простая —Лишь озаренная сияньем слов.Как синий дым восходит, ввысь и таетВ безмолвии осенних, вечеров.

18/ II 62 г.

Из письма Виктору (Мамченко, в Париж — Н.Ч.)

… Вообще как-то загрустил я в последнее время с литературными делами моими. Стал собирать свои стихи. Кое-что начисто забыл, ну, а то, что переписал в тетради — обречено лежать под спудом и бесследно исчезнуть со мной вместе или тотчас же после меня.

Без следа! Без надежды на отклик и встречу.

Помнишь рассказ Андреева (Леонида) о писателе, умирающем от расширения сердца и о его книге, которая пошла на обертку селедок. Но, ведь, она все-таки прошла через типографский станок! Я плачу за свою беспечность. Все не хотел спешить, не хотел торопиться. Успею, мол! Ты умнее и счастливее меня — у тебя 5 книг!

А мне, ведь, и читать-то некому. Просить, никто не проект, а сам никогда не навязывался.

Часто возвращаются ко мне виденные мною «видения мира».

…Прохладный вечер ясен и глубок.Синеет дым над островерхой крышей.Большие птицы, знающие срок,Летит на юг. Протяжный крик их слышен.Когда-нибудь, устав от перемен,Затягиваясь крепкой папиросой,Я вспомню плющ, средневековых стенИ синий дым над этой крышей острой.Простой закат, зубчатый небосклонИ городок с вечерними огнями,И заунывный сумеречный звон«Ангелюса» над сонными веками.

И еще

…Синий дым над острою крышей,В том же зале топят камин.Так же четко и резко слышенКаждый звук вечерних долин.

***

Осенним холодным пламенемОхвачено небо кругом…Крест над озером — мшистый, каменный,Стертая надпись на нем.

***

И над темной зеленью садаПотухнет осенний закат…

Все это конкретные образы навсегда, живые и запечатленные в памяти. В частности это — Chatelu renard (?). Эти видения милой Франции на всю жизнь заполнили душу, но все же не вытеснили из нее целый сонм и других видений.

И вот последнее, самое короткое мое стихотворение: