Вечный юноша

Да, я родился с жадною душойК виденьям мира.Мне судьбою щедройДарован мир пространственно-большой.Я слушал атлантический прибой,Внимал молчанию сибирских кедров.Как густо чертит детская рукаКарандашом по маленькой Европе.Я эту карту так же исчеркалПешком, велосипедом, auto-stop-om.…Динарских Альп лесистую грядуСтруя колеблет в синеве Скадара…Из памяти года не украдутВиденье несказанное — Катарра!Над Адриатикой кусты мимоз…Гортанный гул восточного базара…Волнующий овал, что я унёс

В мою судьбу с полотен Ренуара…В застенчивый сентябрьский закатПлатаны и осины по каналамНад Францией, что дрёмно шелестят, —Всё с жадностью душа моя вбирала.А яблони в Нормандии в цвету!Снега в Швейцарии!Снега в Тироле!И в эту вязь видений я вплетуРодного Севера ржаное поле…И я смотрел с взволнованным вниманьемВ тот утренний необычайный час,Когда диск солнца скрыт ещё от глаз,Как загораются снега Тянь-Шаня!И я вдыхал, ружьё сорвав с плеча,Тот острый запах зверя и полыни!А у палатки слушал по ночамВеликое безмолвие пустыни…

И все слова на разных языкахВ порыве дружеских рукопожатий,Людскую теплоту в людских сердцахИ простодушное: (неразборчиво) братья!Я видел мир не в кабинете чинномИ не из книг я образы копил —Мои слова хранят песок и глина,Асфальт дорог,Гранит,Прибрежный ил.

6 марта, 1959 г.

5.

апрель 1959 г.

Ликующее торжество жизни не может быть пошлостью.

Наткнулся на старые фотографии. Лицо Марианны! (Галльской, Ю.Софиев был серьезно влюблен в нее — Н.Ч.). Начало стихотворения не могу припомнить.

…Я только и помню:Уплывала платформаИ в пятне световом фонаряЛицо твое!Печальное, как осень,Любимое, прекрасное лицо!Завтра вечером поезд скорый.Завтра, кажется, будет среда.Встанут в окнах озера и горы.Стук колес «навсегда», «навсегда»!Неужели же все это было,Тот, другой, твое сердце сжег!А ведь было, только и было,Что однажды сказала: «дружок»!Да однажды в порыве губыПрикоснулись к горячему лбу.

В этой жизни прекрасной и грубойНе мы выбираем судьбу.Все мне видится, все мне снитсяТвое дорогое лицо.Золотым, ободком круглится.На пальце, твоем кольцо…Завтра вечером поезд скорый.Завтра вечер такой, как всегда!Встанут в окнах, озера и горы,Стук колес: «навсегда», «навсегда»!

Монтаржи, 1925 г.

НАТАША ГАБАР

Когда я впервые увидел на одном старинном портрете лицо леди Гамильтон — оно мне показалось невыразимо прелестным, но леди Гамильтон была не англичанкой, а итальянской прачкой, а Стендаль уверял, что нет женщин совершенней по красоте, чем итальянки. В Ницце, а может быть, в Ментоне, я лежал на пляже. К берегу сбежали две девчонки-итальянки, они быстро сбросили ситцевые, достаточно замаранные платьица и я был поражен античной чистотой линий. Тела их были прекрасны.

И еще другое лицо: Наташа Габар. 1927 год. Севр.