Вечный путь (СИ)

Пилигрим пружинисто вскочил на ноги, подхватил с земли мешок и зашагал на север. Мертвые черные глаза, подобно двум жукам-могильщикам, ползали под сдвинутыми бровями полные стремительных мыслей и холодного раздражения. Он шел без остановок всю ночь. На рассвете съел вторую четверть бекона и запил унцией холодной воды. Морган продолжал удаляться от океана, и к полудню на его пути выросли горы. Он взобрался к подножью скал, и здесь обнаружил покинутый вездеход — раскаленный кусок металла весом в сорок тонн. Кормовые и верхние люки распахнуты настежь. Внутри темно и душно, как в анусе у тапира. Кругом в беспорядке разбросаны коробки с припасами, салфетки, запасные одеяла, блистеры от таблеток, пластиковые бутылки из-под воды. Странник убегал в спешке, прихватив лишь самое необходимое. Люди приходят, берут, что хотят и оставляют после себя мусорную свалку. Не зря Изначальные сравнивают их с вредными насекомыми.

Пилигрим обогнул машину и поднялся выше по склону. На круглой площадке, возле окаменевшего ствола железного дерева, чернел прогоревший до углей символ. Морган присел на корточки и несколько минут рассматривал кострище. Теперь понятно, почему Изначальные встревожены. Противник сделал неожиданный и дерзкий ход. Находчивости этому сукиному сыну не занимать. Он прошел по лезвию меча, вскрыл реальность как консервную банку и еще на один крошечный шаг приблизился к цели. И все это он проделал на ощупь, почти вслепую, полагаясь лишь на удачу.

«Дерзкий засранец!» — Морган по-обыкновению улыбнулся.

Из центра площадки разбегались многочисленные трещины. Они тянулись во все стороны, образуя собственный рисунок, похожий на паутину. В нескольких десятках километров под землей стучало железное сердце. Наэлектризованный воздух потрескивал и щипал кожу на лице. Земля гудела от мощного резонанса. Пилигрим слегка приподнял бровь. Какая восхитительная точность! Это как пальнуть из дробовика наугад и попасть белке в глаз с пятидесяти ярдов. Но интуиция — оружие обоюдоострое. Когда-нибудь враг это поймет. Возможно Морган сам расскажет ему об этом перед тем как применить найденный револьвер по назначению. А потом пустит Страннику пулю между глаз. Игры разума годятся для статистов и бездушных тварей. Человек, вызвавший интерес у Изначальных, заслуживает большего. Ему подойдет честный поединок и девять граммов свинца. Это будет выглядеть красиво. Иисус как-то сказал своему приятелю Петру, что двух мечей для мокрого дела более чем достаточно. А как насчет шести патронов «Громобой» 357-го калибра?

В отдалении посыпались камни. Небольшое стадо горных козлов двигалось по тропе над обрывом. Морган прицокнцул языком. Крупный самец оступился и полетел вниз. Его тело стукнулось о выступ скалы и пропало в расселине. Стервятники кружили между зубьями известняка на высоте двух сотен футов. Их крики напоминали рыдания младенца. Пилигрим моргнул, и птицы замолчали навсегда, осыпавшись с неба хлопьями пепла.

Здесь Черный Пилигрим задержался до вечера. Он сидел на камне и ждал, когда взойдет Валькирия. Она появилась вместе с темнотой — огромная и круглая, как распухшее лицо утопленника. Над головой бушевали потоки заряженных частиц, и небо полыхало зеленым огнем.

На подстилке из брезента все еще лежала кучка сухих растений. Морган соорудил новый костер поверх выжженного символа и извлек из мешка толстые охотничьи спички с серными головками. Пилигрим умел разжигать пламя сорока различными способами, в том числе лучом плазмы, разогретой до температуры звездного ядра, но сейчас в этом не было необходимости. Огонь все еще горел на этой выхолощенной площадке, где в течение нескольких десятков лет не приживется ни одно растение. Пилигрим мог заглянуть в костер и поймать отблеск недавнего прошлого. Подобно тому как сообщение, записанное на одном листе блокнота, отпечатывается на следующей странице, так и образы, рожденные в предыдущем, ритуальном костре сохранились в памяти обыкновенного, разложенного сутки спустя на том же месте.

Голос в сознании прозвучал как эхо с вершины водопада, заглушенное грохотом падающей воды. Пилигрим загасил костер и расшвырял обугленные стебли носком сапога. На его долю выпал редкий случай проникнуть в судьбу врага. Осталось только верно истолковать смысл религиозных аллюзий и мифологических отсылок. Но в его распоряжении все знания человечества. Теперь враг знает о нем, и Моргана это вполне устраивало. Пусть страх кусает беглеца за пятки и заставляет ошибаться. Пилигрим сохранил за собой преимущество и рассчитывал в дальнейшем развить успех.