Вечный sapiens

Я повернул голову в сторону минарета, откуда раздавались заунывные крики служителя культа, и подумал… Вернее, представил себе, что в древнем Шумере или Египте научились замораживать людей. И начали замораживать всех в расчете на то, что добрые люди будущего разморозят их, оживят и позволят жить в новом, дивном мире. Сколько накопилось бы замороженных с тех времен? И что бы мы тут в постиндустриальном обществе делали с сотнями миллионов древних гончаров, козопасов и крестьян – диких, фанатичных в своей религиозности, неграмотных? Чем они тут будут заниматься? У нас нету столько коз и потребности в горшках, чтобы загрузить их работой. К тому же они начнут стремительно размножаться!.. Мы и со своими-то современными дикарями третьего мира не знаем, что делать!.. Конечно, мне могут возразить, что в далеком светлом будущем нам всем сделают апгрейд, загрузят в мозг все нужные знания и цивилизованные привычки, чтобы мы не задыхались от возмущения, увидев какой-нибудь гей-парад генетически модифицированных гермафродитов, которые занимаются фантастически нетрадиционным сексом прямо перед новостными стереотелекамерами. Но что-то подобная перспектива представляется мне: а) сомнительной и б) опасной для целостности моей личности, каковая и есть совокупность привычек, реакций и знаний. Если меня в будущем убьют методом полной переделки личности, почему бы мне тогда не умереть здесь и сейчас традиционным способом?

Да даже если никто и не будет меня переделывать ментально, если даже всех размороженных разобьют на эпохи и поместят в резервации, соответствующие привычной им эпохе, все равно – мне бы не хотелось жить в зоопарке, зная, что паровоз прогресса умчался далеко вперед, а мы тут непонятно зачем коптим небо. К тому же, если правы люди, утверждающие, что сознание можно перенести на иной носитель, мы никогда не поймем, живем ли мы в резервации будущего реально или нас, разморозив, переписали на кристаллы, и мы существуем в виртуальной реальности.

И с какой бы вообще целью разумным существам будущего (не смею называть их людьми, потому что мы – лишь промежуточный этап эволюции) воскрешать и, тратя ресурсы, содержать миллиарды дикарей из прошлого? Ну, даже если не миллиарды. Если согласятся на заморозку всего тысячи, это еще хуже! Я бы не хотел проснуться один в совершенно непонятном мне будущем, без единого родного человека и без единого знакомого предмета вокруг, в окружении непонятных существ на колесиках, которые в тыщу раз умнее меня и осторожно пододвигают мне палкой миску с пищевой протоплазмой.

Пока я предавался этим печальным мыслям, разговор меж тем продолжался, постепенно-постепенно выруливая в ту сторону, которая и мне, и вам, дорогой читатель, наиболее интересна – к психологии бессмертных, нужности бессмертия для вида и обсуждению феномена сознания, наконец.

– …Цель нашего института – фундаментальные исследования биологии старения. Программа-максимум – вечная жизнь. Если и когда мы ее достигнем, это полностью изменит все наше существование и психологию цивилизации. Люди перестанут хапать. Система ценностей поменяется.

Я не согласился:

– А вот не факт, что она поменяется в лучшую сторону. Поскольку смерть мотивирует: «мне уже скоро сорок, а что я успел?». А если впереди вечность… о, я всегда успею! И можно ничего не делать, пинать балду… Вот у меня есть знакомый один – доктор Блюм. В пятьдесят лет он женился и начал обратный отсчет жизни: до шестидесяти осталось девять лет, восемь, семь… Он на этом родил троих детей, начал быстрее двигать какие-то проекты… Мотивировка: надо успеть! И потом, бессмертие замедлит науку. Если академик занял место, его уже не сдвинешь. Он навсегда укоренился и будет тормозить все революционные исследования. Ведь в науке новые точки зрения побеждают только после смерти поколения мастодонтов, выросших на старой парадигме, которая когда-то была передовой. А молодежь легко подхватывает все новое. Поэтому смерть нужна виду для обновления. И цивилизации, как видим, тоже.

После этой моей тирады поднялся гвалт. Мне возражали все хором: так им хотелось жить вечно, этим молодым ребятам. А я – тоже не очень старый, но дико мудрый – не соглашался:

– Я от лица эволюции высказываю сомнение в том, что цивилизации, то есть человечеству в целом, нужны бессмертные.

– А есть ли у человечества интересы, отличные от интересов отдельного человека?

– Конечно. Интерес популяции превыше интересов особи!

– А какое нам дело до того, что считает по этому поводу природа или эволюция?

– Но представьте, что цивилизация перестанет развиваться из-за того, что особи достигли бессмертия.

– Почему?