Ведьма

Внимательно слушая послов, он жестом предложил сесть рядом. Отец Кристоф поклонился и послушно расположился возле трона. Настроение у короля было превосходное, хотя он серьёзно и внимательно слушал послов, давая им понять, что крайне встревожен их проблемами. Высокий, широкоплечий, король был подобен древним воинам, мощь которых одним видом повергала врага в бегство. Но теперь войн в царстве не было, и эта мощь спокойно покоилась на троне, лишь периодически упражняясь в бое на мечах.

После того как послы ушли, отец Кристоф сразу же приступил к своему повествованию. Медленно и методично он обрисовал всю ситуацию, особенно детально остановившись на ситуации в лесу. Король выслушал внимательно, не перебивая, мрачнея все больше и больше. Когда же отец Кристоф закончил, он поднял руку и подозвал своего начальника стражи. Стало понятно, что как только принц въедет во дворец, его сразу же поведут к королю. А затем он обратился к отцу Кристофу.

– Мне жаль, что так получилось, святой отец. Я уверен, что это недоразумение или непонимание исчезнет, когда Карл окажется здесь. Молодости необходимо давать возможность высказаться, только в этом случае её можно правильно направить.

– Вы, как всегда, правы, мой король, я постараюсь именно так сообщить его Святейшеству Папе, когда завтра отправлю своего помощника в Рим с донесением о частичном успехе.

Король поморщился. На его пожилом, но всё еще очень живом лице прошла глубокая морщина. Он не любил, когда о проблемах его семьи становилось известно за пределами его королевства.

– Что ж, воля Ваша, святой отец. В любом случае, я считаю, что сначала необходимо услышать Карла, его взгляд на ситуацию.

– Как Вам угодно, Ваша милость, – отец Кристоф низко поклонился. Ниже, чем обычно. И король это заметил.

Выйдя из тронного зала, отец Кристоф подошёл к разноцветному окну, из которого так часто открывался чудесный вид на огромные поля, где когда-то верующие христиане усердно работали, не разгибая спины, давая урожай и хлеб королевству. Святой Варфоломей тогда лично следил за порядком на королевских землях, даря всходы и радость. Естественно, до тех пор, пока ведьма своим колдовством не испортила всю эту идиллию. Сейчас там не было ничего, кроме застигнутой засухой земли, на которой ничего не росло.

И как посланник Святой Церкви и лично Папы, именно он был ответственен за исправление этой картины. Чтобы прекрасный цвет спелой пшеницы снова воцарился на этих землях, дав покой и радость этому государству.

– Святой отец! – раздался сзади знакомый голос. Кристоф улыбнулся. Этот юноша вызывал у него самые положительные эмоции. Молодой, умный, храбрый и открытый, он олицетворял собой будущее лицо церкви, освобожденной от нежелательной войны с еретиками и должной лишь нести просвещение и покой. Высокий, стройный, с карими глазами, Иннокентий был крайне воспитанным, почитающим старших отцов и готовым в любой момент отдать всё, даже жизнь во благо истинной веры.

– Да, сын мой, – обернулся Кристоф. – Слушаю тебя.

– Я слышал, Вы так и не поймали эту ведьму, и что за неё подло вступился юный король.

– Разве я сказал об этом сам? С каких пор ты подбираешь чужие разговоры и сплетни? – нахмурился Кристоф. – Неужели служителям церкви свойственно так низко пасть?

– Простите, святой отец, – потупил глаза ученик. – Гнев затуманил мой рассудок. Я лишь опасаюсь, что она полностью овладеет принцем и тогда у нас возникнет большая преграда. Ведь защита принца – это совсем не то, с чем мы привыкли иметь дело.

– Пойдем, я не хочу говорить об этом здесь, но я понимаю, что ты хочешь сказать, – снисходительно ответил святой отец. – Ты переживаешь из-за того, что я оставил их в лесу, что я не взял ведьму там, оставив её на попечении этих молодых людей. Эх, юность, как же вы горячи.

Кристоф взял под руку своего ученика. Он искренне любил его. И считал, что именно тот станет его преемником. Ибо силы и знания, вложенные в Иннокентия, были столь велики, что кто ещё, как не он, должен будет возглавить их многовековую войну с еретиками. К тому же, как бы прискорбно это ни звучало, но, помимо всего, был и личный мотив, ведь всю семью этого послушника уничтожили неверующие варвары, чей язычный бог позволил убить его отца и братьев, а затем изнасиловать его мать и разрезать на куски его младшую сестру, окропив его лицо её кровью. Смех, улюлюканье, невежественные пляски дикарей – вот та картина, которую он запомнил, будучи в плену.

Ученик, послушно шедший рядом, нервно теребил деревянные четки, висевшие на нитке с крестом. Молодой, он был полон энергии и неистово хотел её проявить. И это было похвально, потому что чистые незамутнённые идеи обязаны стоять у истоков их веры. Но не сейчас, в данном случае куда важнее терпение.