Ведьма и ее мужчины

— Конечно, ушла. Вся в слезах и в тоске. Он кричал, что если она останется, он лишит себя жизни, что она свободна, что он даст ей развод, что она еще найдет себе мужа и будет жить с ним счастливо. Вы же понимаете, что после той раны, наш Грег не может иметь детей. Ой! Что это я? У него же есть сын, госпожа Альма?

— Да. Я назвала его Грегом. В честь отца.

— Ой, счастье — то какое! У Грега есть сын! Я ведь помню ту ночь, госпожа ведьма. Это тогда и случилось?

— Да, Роне. После той ночи у меня появился Грег.

— А почему вы раньше не сообщили об этом отцу?

— Да, потому что дура, — я зло усмехнулась. — Дура я, господин Роне. Кто ж знал, что тут такие страсти играют? Той ночью Грег думал, что с ним Эмма. Он как в трансе был, все шептал: «Эмма, Эмма, я люблю тебя». Как я могла объявиться с таким подарком?

— Это да. Благородно. Вы тогда очень благородно поступили, госпожа Альма. И хоть я не в восторге от вашего женского полу, потому как много среди вас всяких легкомысленных девиц, которые только голову дурят нашему брату, но вас я понимаю. И восхищаюсь. А как сыночек Грега? На кого похож?

— Конечно, на папеньку, — я грустно усмехнулась, вспомнив свое чадо.

Грег отличался от остальных моих отпрысков рассудительностью и ответственностью. И, хотя был моложе старшего — Стива, мог ему сто очков вперед дать. Вот и не верь после этого в породу.

Далее я развлекала старого вояку рассказами о Грегоре — младшем — каков внешне? что из себя представляет сейчас? его способности? знает ли он кто его отец? И все в таком же духе. Развлекала до тех пор, пока мы не услышали звон колокольчика со второго этажа.

— Зовет, — тоскливо сообщил Роне. — Надо идти. Пойдемте вместе, госпожа ведьма.

Я беспомощно оглянулось, мне было страшно. Марк встал из-за стола и тоном, не терпящим возражения сказал:

— Давайте пойдем все вместе. Я тоже хочу помочь. Чем смогу, конечно, — поправил он, увидев мой вопросительный взгляд.

Мы дружно отправились на второй этаж в гости к человеку, к которому у каждого из нас было свое отношение.

Глава 17

Темная комната оставалась темной, но на кровати кто- то явно шевелился. Мы гуськом прошли в дурнопахнущее помещение, я и Марк остановились, а Рони прошел дальше и стал чем- то шуршать. Это он лампу зажигал. Тусклый огонь осветил середину пыльной спальни. С кровати послышалось кряхтение и отборное ругательство.

— Шеин…. Шеин, мать твою, где ты ходишь?

Голос был хрипл.

— Принеси мне вина. Я умираю от жажды.

— Грег, — с ласково-уговаривающей интонацией начал Рони, — ты посмотри, кто к нам пришел.

Рони схватил меня за руку и стал двигать ближе к кровати. Послышались новые ругательства, скрип кровати, как будто человек, лежащий на ней, менял позу.

— К черту! Всех к черту! Гони всех в шею. Я не принимаю….

Мы подошли совсем близко. Тусклый огонек лампы осветил хмурое заплывшее лицо мужчины со всклоченной бородой и спутавшимися волосами.

— Это госпожа Альма Рильке, — уговаривающим тоном, как будто разговаривал с маленьким ребенком, продолжил старик. — Ты помнишь, как она спасла тебя, тогда в приграничье? Ты обязан ей жизнью, Грег.

— К черту всех спасальщиков! Не зачем, не зачем, все в этой жизни уже не зачем.

Мужчина оперся на руки и приподнялся чуть выше, сел, подтянул под себя подушку и продолжил.

— Шеин! Ты слышал насчет вина? Я умираю от жажды.

— Грег! Из тебя еще не выветрились остатки прошлой выпивки. Давай я соображу что- нибудь поесть, а ты пока поговори с господами. У них для тебя есть очень приятная новость.

И старый вояка стал подталкивать меня еще ближе к постели Грега. Но это был не Грег. Это был не тот, Грег, которого я помнила. Я жадно вглядывалась в лицо этого мужчины, и не находила ничего похожего на того Грега, которого я знала. На того Грега, который запечатлелся у меня в памяти, которого я, нет- нет, и вспоминала одинокими ночами. Передо мной лежал незнакомец — грязный, потный, понурый и почему- то пронзительно жалкий. Да! Довели мужика! Я продолжала разглядывать незнакомого знакомца, а Рони продолжал свои уговоры.

— Что же вы молчите, госпожа Рильке? Расскажите же Грегу радостную новость. Я уверен, что он будет вне себя от такого известия. Давай я поправлю тебе подушки, Грег, чтобы было удобнее. Сейчас я приготовлю нам ужин, и за такую прекрасную весть можно будет выпить стаканчик — другой.

— И что же могло такого радостного случиться? Мне, наконец- то, выплатили пособие? Или Его величество дал мне чин главнокомандующего его войск. Кто эта женщина? Что ей от меня нужно? Это Его величество послал ее?

— Грег, король умер несколько лет назад. Я же говорил тебе.

— Умер. Он все- таки умер. А вот я еще почему- то жив. Еще лежу здесь как бревно. Зачем, спрашивается? Неси вина, старый пройдоха.

— Грег, — вступила в разговор я, — вы меня совсем не помните?

— А должен?

— Пожалуй, нет, — я не знала, что сказать. Да и стоило ли? Он и тогда — то в здравом уме ничего не знал о нашей ночи, объяснять же это теперь человеку, которому все равно, не имело смысла.