Ведьма по имени Ева

В доме: то в одной, то в другой комнате – раздавались звуки шагов. Это были тихие, крадущиеся шаги. Иногда, когда ноги ступали там, где не было ковров, а лишь паркет, звук был отрывистым и резким, словно цоканье… Но мужчина в комнате на втором этаже спал слишком крепко, и эти звуки никак не могли потревожить его сон…

Ева сняла с ног босоножки с тонкими шпильками и осторожно поставила на пол. Потом босиком ступила на ковер. Она огляделась в темноте – чтобы видеть, ей не нужен был свет. Дом был чужой. В нем почти не было вещей, которые могли бы заинтересовать ее.

Она поднялась на второй этаж, точно зная, что ищет. В одной из комнат она обнаружила чемоданы. Это были вещи женщины – Франчески. Жены Фабио. Чемоданы были не разобраны – Франческа не успела этого сделать. Но Ева все равно продолжала искать взглядом нужную ей вещь и наконец нашла. На туалетном столике возле большого круглого зеркала на стене стоял флакон духов.

Эта вещь принадлежала Франческе.

***

«Вещи… Люди привязаны к вещам. Они пользуются ими. Каждый день множество вещей чувствуют на себе прикосновение человеческих рук. Эти вещи хранят память о каждом человеке, который когда-либо оставил на них свои следы. Память этих вещей такая длинная, что в ней можно затеряться, если попытаешься отыскать какой-то один, нужный тебе след. Но есть вещи, которые не принадлежат всем – у них есть хозяева. Иногда каждый день, иногда по нескольку раз в день пальцы хозяина прикасаются к своей вещи. Тонкие слепки его настроений, волнений, чувств, от страсти до страха, незаметно оседают на поверхности вещи. Со временем вещь впитывает внутрь себя запах своего хозяина, эхо его голоса, тепло его кожи. Со временем вещь знает о хозяине все: чувствует его отсутствие, его приближение. Она ощущает, когда хозяин нуждается в ней. Знает, когда она больше не нужна.

Запомни: вещь, которая кому-то принадлежит, подскажет тебе все о своем хозяине, стоит только прикоснуться к ней. У ведьмы острый нюх – она услышит запах человека. У ведьмы тонкий слух – он сможет уловить тихое эхо и узнает голос человека. У ведьмы чуткая кожа – она почувствует тепло человека. Добудь что-нибудь, принадлежащее тому, кто тебе нужен, и вещь обязательно приведет тебя к своему хозяину».

***

Ева аккуратно кончиками длинных пальцев взяла в руки флакон. Она поднесла его к лицу и поморщилась. Запах был сладковато-пряный – приторный. Этот запах был неприятен ей. Но она не стала останавливать на нем свое внимание. Она снова поднесла флакон к лицу и с глубоким вдохом закрыла глаза. Несколько секунд она почти не дышала, потом ее ноздри шевельнулись, и она почувствовала новый запах – запах человека. Запах Франчески. Этот запах тоже был сладковатым, но не таким приторным – более спокойным и мягким. Наполнив этим запахом свои легкие, Ева медленно заскользила тонким пальцем по флакону, повторяя все его изгибы. По ее руке потекло человеческое тепло. Тепло Франчески. В тот же миг Ева увидела перед собой женщину: темно-каштановые волосы на полных плечах, высокая грудь, широкие бедра, лицо с миловидными, немного по-детски правильными чертами. Женщина встала с кресла и прошлась по комнате: походка ее была небрежной, словно бы ей было лень следить за ней. Ева напрягла слух: все звуки слились в шумный поток, который словно отгородила от нее невидимая стена. Она пыталась уловить тихое эхо, неслышные для человеческого уха отголоски, которые прятались где-то внутри этого флакона. И вот в ее ушах зазвучал голос: звонкий, с нервной нотой – голос Франчески.

– Мама, объясни мне, зачем ты заставила меня примчаться сюда, если у тебя ничего не случилось?

Ева крепко обхватила флакон ладонью, и пальцы ведьмы сделали свое дело. Теперь она видела комнату целиком: просторная, хорошо освещенная, с широкими диванами и креслами, обитыми коричневой кожей; небольшой стеклянный столик, на нем – золотистый поднос и две чашки, наполненные эспрессо. Ева уловила хорошо различимый запах корицы. В комнате, кроме нервно расхаживающей из стороны в сторону Франчески, была еще одна женщина: пожилая, с короткими вьющимися волосами, совершенно седыми – краски они, судя по всему, никогда не знали. Глаза женщины были округлены от недоумения, а взгляд подкупал своей искренностью.

– Но, Франческа, милая, – сказала она тонким, мягким голосом, который немного подрагивал от волнения, – я не понимаю, о чем ты говоришь! Я тебе не звонила!

– Мама! – воскликнула Франческа, словно взывая к своей собеседнице. – Зачем ты меня обманываешь?! Я могу понять, что ты живешь одна, тебе одиноко, и ты имеешь полное право рассчитывать на внимание со стороны своей семьи… Но почему сейчас?! Именно сейчас! Ведь ты знала прекрасно, что я очень хотела провести эту неделю вместе с Фабио. Вдвоем! Неужели это так трудно понять?

– Но, Ческа, – глаза пожилой синьоры становились все шире, она невольно развела руками, – я и в самом деле тебе не звонила! Дорогая, ты в последнее время вся на нервах. Ты просто переволновалась…

Франческа всплеснула руками и схватилась за голову.