Ведьма по наследству

Жаба заморгала, вжалась попой в угол и даже не стала прятать под себя золото. Я запустила руку в террариум, сгребла влажные монетки. Ополоснув их под краном на кухне, рассмотрела уникальный рисунок, так расхваливаемый Онисием. На первой монете раскрывала лепестки нежная кувшинка, кажется, я даже почувствовала сладковатый аромат. А может, опять водяной подсматривает. Закрутив кран плотнее, изучила остальные монеты. На второй две стрекозы порхали в стремительном танце. Казалось, вот-вот сорвутся и улетят прочь. На третьей свернулся калачиком кот, хвост оборачивался вокруг мягких лапок. Вот каким должен быть домашний любимец — добрым и пушистым, а не этим средоточием тьмы. На четвертой монете сидела жаба, похоже, Амфибрахий изобразил автопортрет — та же криволапость, мощная грудь, вот разве в пупырчатости он себе польстил.

А с последней на меня смотрела женщина — чуть прищуренные глаза, полные губы, высокие скулы. Сильная, яркая красота, уверенный взгляд. Я могла бы быть ею, этой женщиной, сходство поражало… Она что-то держала в руке, я не могла разобрать, слишком мелкая деталь. Был ли это нож, а может быть — ключ?

Я засунула монеты в кошелек, посмотрела на ладонь. Тяпка была, конечно, симпатичной, но в плане эргономичности — так себе. Клеймо на рукоятке — китайский иероглиф — натерло основания пальцев до мозолей. А теперь еще и драить ковер? Ну уж нет. Я свернула ковер, избегая смотреть на шестиугольную дверь, и, стараясь не прикасаться к мокрому пятну, отнесла его к ближайшим мусорным бакам. Решив, что на сегодня норма работы выполнена, я вытащила во двор новый велосипед и, закатив в дом оборотня и закрыв дверь, отправилась на прогулку.

Съехав с холма, я порулила в деревню. Проехав по улице, сделала почетный круг на площади, где меня собирались сжечь. Сейчас она выглядела вполне мирно — несколько бабулек осеняют себя крестным знамением, чумазые ребятишки скачут по квадратам, расчерченным палкой на утоптанной земле, мужики пожирают меня глазами. А одета я сегодня весьма скромно — джинсы и маечка. Я сделала еще круг и поняла, что мужикам до меня и дела нет — все пялятся на мой велик. Я приветственно махнула рукой и покатила дальше. Деревня кончилась совсем скоро, на деревянном указателе были выдолблены угловатые буквы.

— «Большие Запоры», — прочитала я. — Романтично.

Развернувшись, поехала обратно. Мимо «Печального лося» пролетела с ветерком. Авторитет воеводы, без сомнения, велик, но без нужды встречаться с Парнасом мне не хотелось. Я едва успела притормозить, когда на дорогу вышла женщина. Веселые карие глаза, смешливый рот, ямочки на щеках — это ее мне показывал волшебный горшок Ярополка.

— Здравствуй, Василиса, — напевно произнесла она. — Сделай милость, зайди в дом.

Я вошла в светлую горницу и тут же захотела, чтобы милая женщина меня удочерила. В доме царили чистота и порядок, пахло свежими булочками и печеным картофелем. На печке сидел, свесив ножки, Степан Аркадьич, в его руках мелькали спицы, и алый шарфик, в тон шапочке, вытягивался вниз на глазах. Три пары карих глаз выглянули из-за двери, но женщина шикнула, и дети со смехом спрятались в комнате.

— Зовут меня Велислава, — представилась женщина. — Степушка передал твою просьбу. Ежели для доброго дела нужно свечи зажечь, то бери, мне не жалко.

— А если обману? — выпалила я.

— А если обманешь, я с тебя три шкуры спущу. — Из-за двери появился огромный мрачный мужик. Его суровый вид не очень сочетался с тем, что он щекотал пальцем босую детскую пяточку. Ребенок сидел на могучих плечах отца, вцепившись в русые лохмы, и дрыгал ногой, довольно повизгивая.

— Справедливо, — согласилась я. — Я надеюсь, мне удастся снять проклятие с пруда.

— Раньше у нас было прекрасное озеро, — ностальгически вздохнула женщина. — Водичка прозрачная как слеза, чистая — пить можно. А по утрам над водой туман, густой, светло-розовый, как ряженка… Мы там с Петей, на бережку, первый раз поцеловались.

— И второй, и третий, — подхватил везунчик Петя, расплываясь в улыбке. — Ладно, Василиса, пали свои свечи, Степан за тебя ручался, да и Ярополк абы кому домового не пошлет. Он мужик дельный, сразу видит, кто есть кто.

— Чего ж ты с ним вечно грызешься да на порог не пускаешь? — уколола его жена.

— А боюсь, что разглядит, какое ты у меня сокровище, Величка моя ненаглядная.

Я поблагодарила хозяев и вышла во двор, оглушенная чужим счастьем. Не переманить мне Степана Аркадьича никакими золотыми! Да я бы сама многое отдала за уголок в этом доме, полном тепла и любви. Сердито шмыгнув носом, залезла на велосипед. У меня есть свой дом, и только от меня зависит, чем я его наполню.

С утра я надела длинное белое платье, купленное загодя с отличной скидкой, расчесала волосы на пробор. Может, это и не важно, но я решила делать все строго по инструкции. Юлька заявила, что пойдет со мной, и вырядилась в плиссированную юбку ниже колен и белую блузку. Аспирант так и не поддался ее чарам.