Ведьма по наследству

Лютый бросился прочь, на ходу оборачиваясь в волка, но Глория неслась следом, отрезая ему путь к спасительному лесу. Еще один столб огня охватил новенький сарай, заставив Лютого развернуться назад. Он метался по двору, то и дело озаряемому вспышками, а я, воспользовавшись секундной заминкой дракона, спрыгнула на землю и понеслась в дом. Где-то тут должна была остаться… Я открыла рюкзак, высыпала все содержимое прямо на пол. Нашла!

Я выбежала во двор, развернула шуршащий фантик.

— Глория! Шоколад!

Дракон замер, повернул голову ко мне, ноздри слегка раздулись. Я никогда не кормила с рук крокодила, но ощущения, полагаю, были бы такие же. Глория деликатно слизнула слегка подтаявшую конфетку с моей ладони, язык прошелся наждаком по коже. Я покосилась в сторону: шерстяная спина оборотня мчалась к лесу серой стрелой.

Глория заметила мой взгляд, резко развернулась, так что Юлька съехала с ее спины и брякнулась на траву, и лапы-колеса снова закрутились, крылья, багряные при свете луны, расправились. Дракон взмыл, набрал высоту.

— Скорее! — крикнула Юля вслед, поднимаясь и оправляя платье, изодранное шипами.

— Ты это кому, Лютому или Глории? — спросила я.

Еще один столб огня оставил за улепетывающим волком черную выжженную полосу. Он взвизгнул и припустил быстрее.

— Назад! Глория! — кричала Юля, размахивая руками. К нам, наконец, подоспел Ерема. Он молча вышиб дно из жестяного ведра, протянул импровизированный рупор Юльке. — Стой, кому сказала! — рявкнула Юлька на всю округу. — Мама сердится!

Дракон завис в воздухе, клацнул челюстями вслед подпаленному хвосту, исчезнувшему за деревьями, и нехотя полетел к нам.

— Итак, что мы имеем? — Я раскрыла на столе блокнот, прикусила кончик карандаша и решительно поставила пункт номер один: — Глория любит шоколад.

Вчера мы уложили дракона спать на заднем дворе. Я едва уговорила себя принять душ, чтобы смыть запах гари, которым пропиталась насквозь, и рухнула без сил. Волосы, которые я не удосужилась высушить, теперь стояли над головой спутанным комом.

— Пункт два — умеет летать, — подхватила Юлька, разливая по чашкам кофе. Она выглядела на зависть свежо. Как будто это вовсе не она вчера объезжала новорожденного дракона. — Я насчет крыльев волновалась. Не была уверена, что они ее вес выдержат.

— Красивый цвет, — похвалила я, — эффектно смотрится. Как алые паруса. Пункт три — дракон у нас огнедышащий.

— Наверное, угольки из счастливого дома дали такой эффект, — вздохнула Юля, усевшись на стул и подтянув коленку к груди. — Для Ярополка это будет плюсом, так ведь?

— Возможно. И пункт четыре — пока что Глория слушается только тебя. Как она мычит «мама», аж мурашки по коже! Но не уверена, что Яр с ней справится.

— Ярополк — воевода, у него наверняка есть опыт командования трудными новобранцами, — пожала плечами Юля. — Пятый пункт — она недолюбливает Лютого.

— Недолюбливает? — Я чуть карандаш не выронила. — Она чуть не сожгла его заживо! Она зла на него, как черт!

— Это у нее от меня, — опустила глаза подруга. — Как она его вчера, а?

— Ага, — буркнула я, — чуть не спалила мою ступу. И опять все тыквы потоптали. Я начинаю думать, что завалюсь именно на этом пункте условий бабули. А Лютый хорош, особенно когда голый! Я вчера на мгновение даже поняла, почему ты с ним замутила. Блики от огня Глории так и играли на его мышцах, сложен он прекрасно…

Юлька насупилась, и я решила закругляться:

— Лютый все же не совсем сволочь — явился ублажать инкуба, я и не заметила, что уже месяц пролетел.

— Теперь это условие можно считать выполненным, раз инкуб отказался от притязаний.

— Надеюсь, что так, — согласилась я. — Потому что вряд ли Лютый еще раз явится, после такого горячего приема. Мне кажется, Глория его слегка задела.

— Ничего, у него отличная регенерация, — Юлька и не думала жалеть оборотня. — И что теперь делать с Глорией? Надо бы объездить ее сначала, перед военными действиями. Может, у нее еще есть какие-то черты характера, которые лучше бы выяснить заранее.

— Это да, — отложила я карандаш в сторону. — Если Глория переняла твой ПМС, то она склонна к меланхолии, вспышкам агрессии и перепадам настроения. Что ты испепеляешь меня взглядом?

— Дым из ушей не идет — и ладно, — ухмыльнулась Юлька.

— Она еще спит?

— Роет себе пещеру на пустыре за домом, — как ни в чем не бывало ответила подруга, сделав глоток кофе. — Я думаю, что кое-что она и от тебя переняла — сразу взялась вить гнездышко.

Я вышла во двор, обошла вокруг дома. Вытянутые холмы, поросшие выгоревшей на солнце травой, располагались параллельными полосами, как на стиральной доске. Рельеф напоминал старые шрамы, будто кто-то прочесал землю огромной когтистой лапой. Глория устроилась у ближайшего холма, руки-грабли ловко загребали землю. Она вырыла углубление, в котором уже помещалась половина ее тушки. Ткнулась вперед, застряла крыльями и с приглушенным рыком подалась назад.

— Трудолюбивый дракон! — Хриплый голос Еремы раздался из-за плеча.