Ведьмин час (СИ)

– Угу, – Драко тут же метнулся к алтарю. Чуть дрожащей рукой он споил Поттеру фиал с ритуальным зельем.

– Отец? А ты?

– Я держу его «в роду». Вперед, Дракон.

Драко сглотнул и кивнул. После чего поднял согнутые ноги Гарри и устроил их на своей талии, тот приглушенно застонал и, кажется, вовсе не от боли. Драко провел пальцами по промежности, ощущая растянутый анус, где все еще был… ну, его отец. Он сглотнул и нерешительно взглянул на Люциуса. Его глаза были затуманены.

– Ты долго тянуть будешь? Я не железный.

Драко кивнул и нерешительно ткнулся своим возбужденным пенисом куда-то там. Люциус даже зашипел и сверкнул на сына глазами. Драко наконец взял себя в руки и решительно, найдя вход, двинулся. Гарри вздрогнул и выгнулся. Зелье действовало. Люциус проговорил хрипло завершающий катрен, под мощные толчки с двух сторон. Вспыхнула магия, ослепив мощным водоворотом всех троих.

Драко очнулся от эйфории магического перенасыщения, лежа на алтаре. Сфокусировав зрение, он увидел, как Люциус осторожно заворачивает Гарри в родовое покрывало.

– Пришел в себя? Идем.

Люциус вскинул тело Поттера на руки и двинулся на выход, не обращая внимания на то, что по-прежнему раздет. Драко поспешил следом.

– Эм-м-м, отец? Это был не вполне тот ритуал?

– Пришлось его модифицировать. Магия Поттера была связана.

– И что, он не девчонка?

– Он и парнем неплох.

-оОо-

Гарри пришел в себя в постели. Он толком ничего не помнил с того момента, как получил удовольствие, которого было слишком много. Но это было скорее магическое удовольствие, чем физическое. Или физическое тоже? Гарри задумался.

– Пришел в себя?

– Вроде.

– Все прошло успешно.

– Я… должен тебе?

– Нет, но если ты хочешь…

– Нет, не хочу! – Гарри, с одной стороны, испытал облегчение, что все уже позади, с другой – что не помнит, как это произошло. А судя по его ощущениям, весьма даже произошло: – Я могу уйти?

– Если хочешь, – ему показалось или Хорек вроде не слишком этому рад?

Гарри вскочил. Драко, сидящий рядом с кроватью в кресле, отвел глаза. Поттер нахмурился, вспомнив Рона в женском облике, и невольно метнулся к зеркалу.

– Ух, ты! Какая лапуся, – сказало зеркало и присвистнуло.

Девушка в зеркале была того же, что и Гарри, роста, довольно спортивного сложения, с тонкой талией и неширокими бедрами, маленькой, почти подростковой грудью. В целом он мог сказать, что это он, но только в женском варианте. Более тонкий, возможно, даже изящный. Мышцы остались крепкими, просто, как раньше, не выделялись. Надо сказать, новый облик ему понравился! Он был бы не прочь пригласить такую девушку на свидание… Вот черт! Он даже взлохматил волосы.

– Налюбовался? Держи мантию, – Драко был немного мрачен. – Это пройдет через несколько дней, и ты станешь прежним. Доволен?

– Драко, слушай, а я так ничего, – и Гарри приложил к себе мантию.

– Урод ты гриффиндорский.

– Фи, Хорек, – он показал онемевшему Драко язык. После чего быстро надел то, что ему дали, и пошел к выходу, старательно покачивая бедрами.

– Ты меня проводишь? – он кокетливо поправил прядь волос. Ему нравилось, как Драко, этот Хорек белобрысый, на него сейчас смотрел.

– Для этого только и остался, - высокомерно бросил Драко.

– Пока-пока, Драку-уся-я, – Гарри, оглянувшись на пороге, послал ему воздушный поцелуй.

– Вертихвостка ты, Потти, – проворчал Драко на прощание, закрывая за ним дверь, и пошел за вещами. Ему следовало догнать отца, уже покинувшего поместье.

Он отдал последние распоряжения домовикам и направленной вспышкой заблокировал на внешнем контуре силу магического источника. Теперь никто не сможет войти на территорию поместья. Напоследок наследник Малфоев посмотрел куда-то вдаль, улыбнулся, махнул рукой и аппарировал.

========== Глава 4. Кончина иллюзий ==========

ГЛАВА 4. КОНЧИНА ИЛЛЮЗИЙ

Отчего-то, покинув поместье Малфоев, Гарри перенесся не в Нору. Он и сам не знал, почему отправился не туда. До этого дня он и не вспоминал о доме на Гриммо. Особняк Блэков, все такой же мрачный и неприступный. Странно, что он тут не жил, довольствуясь комнаткой в Норе.

Гарри потер лоб. Вместе с воспоминанием об этом месте всплыло еще многое. И Уизли тоже не заговаривали об особняке! Это было, по меньшей мере, странно – с их-то жадностью и ненасытностью. Да, ненасытность. Теперь он называл вещи своими именами. Удивительно, но при том, что он ощущал некоторый физический дискомфорт – или комфорт? с этим он пока не разобрался, - на душе было удивительно легко. Словно он сбросил тяжелую зимнюю шубу: и привычная необходимая тяжесть, но освободиться приятно.