Ведьмина деревня

В лесу, между тем, было шумно и весело: из-за деревьев мелькали огоньки ламп и доносились громкие голоса охотников за волшебными растениями.

— Знаешь, — вдруг сказал Слава, — Ночь Ивана Купала напоминает мне ночи Венецианского карнавала.

— Это чем же? Огнями и водой?

— Вседозволенностью. Наши предки не хуже нас знали, что папоротник не цветет. Поиски его «цветка» были просто поводом для того, чтобы уйти в лес и там придаться плотским утехам. Поэтому на Покров в селах нередко играли многочисленные свадьбы. После такой вольной ночи — сам Бог велел.

— Судя по светомузыке, которую устроили наши купальские друзья, ищут они именно папоротник, — хихикнула в ответ я. — Всем хочется загадать желание, а плотскими утехами они займутся позже.

Слава тихо усмехнулся, а потом вдруг остановился, мягко притянул меня к себе.

— Волшебный цветок все-таки существует, — тихо сказал некромаг, глядя в мои глаза. — И я его нашел.

Он наклонился и нежно поцеловал мои губы, а я ласково ответила на его поцелуй.

— Что ты со мной делаешь? — пробормотал Вячеслав.

— То же самое, что и ты со мной.

— И тебя не смущает…

— Нет, — перебила я. — Меня ничего не смущает. Абсолютно.

Макушкой почувствовала, что он улыбается. Только улыбка почему-то была печальной.

— Это — пока, моя нежная, — тихо сказал некромаг. — Впрочем, пусть.

И обнял меня еще крепче.

Домой я вернулась на рассвете. Мы со Славой долго бродили по лесу, смеясь и болтая о всякой чепухе, потом сидели у тлеющего купальского костра и вместе со степановской молодежью слушали страшные истории какого-то полупьяного старика. В Волховское отправились, когда небо начало уверено светлеть. Нарочно выбрали длинный путь — вдоль шоссейной дороги, в обход леса.

Дорога, обычно занимавшая у пешеходов тридцать-сорок минут, растянулась на целый час — как и во время ночной прогулки, мы то и дело останавливались и подолгу стояли, прижавшись друг к другу.

Каждое прикосновение некромага было таким осторожным и трепетным, что вызывало во мне целый шквал нежности. Слава будто боялся меня отпугнуть, а потому вел себя восхитительно деликатно.

Добравшись до бабушкиного дома, еще долго не могли оторваться друг от друга.

— Приходи сегодня ко мне в гости, — тихо сказала я ему. — Познакомлю тебя с моей бабулей.

— Рано, — чуть слышно усмехнулся он. — Лучше ты приходи ко мне. Я тоже хочу тебя кое с кем познакомить.

— Это с кем же?

— Увидишь.

Когда наши руки, наконец, разомкнулись, оказалось, что у забора мы не одни. На ветке росшей неподалеку березы внезапно обнаружился Ганс. Увидев, что я обнаружила его присутствие, ворон бесшумно поднялся в воздух и неторопливо полетел в сторону открытого окна моей спальни.

Поцеловав меня на прощание, Слава отправился к себе, а я потихоньку пошла в дом.

Бабушка еще спала, поэтому в свою комнату я прошмыгнула на цыпочках.

«Нагулялась?»

Ганс сидел на спинке стула. В полутемном помещении казалось, что глаза его насмешливо блестят.

— Ага, — улыбнулась я, прячась за дверцей шкафа, чтобы переодеться. — И ужасно хочу спать.

«Праздник удался?»

— Более чем, — я быстро натянула ночную сорочку, юркнула под тоненький плед и с наслаждением потянулась. — Было очень весело.

«Я так и подумал. Особенно когда увидел тебя в объятиях некромага».

— Тебе он тоже не нравится?

«Ну почему же? Парень как парень. Симпатичный и вполне безобидный. К тебе, опять же, очень расположен».

Это точно.

— Другие волховчане считают его едва ли не чудовищем. По совершенно непонятным мне причинам.

«Что же тут не понятного? Просто они видят его иначе, чем ты или я».

— Как это?!

«Могу предположить, что Вячеслав кажется им холодным и отчужденно-серьезным. Причем, не только магам, но и простым людям. Чародеи, кроме того, чувствуют исходящий от него флер энергии смерти. У волшебников, работающих в специфических сферах, на ауре со временем появляется этакий «профессиональный отпечаток», который интуитивно ощущается другими магами. Это касается не только некромагов. От вашей ягини тоже исходит подобный флер, только у него иной вектор. Она, в отличие от Вячеслава, всем нравится. При этом оба они в равной степени хорошие приличные люди».

— Но ведь это не справедливо!

«Как знать. Если природа так распорядилась, значит, так надо».

— Погоди, — я села на кровати. — Но ведь я — тоже маг. Однако никакого исходящего от Славы флера не чувствую. К тому же, он мне очень нравится.

«Это потому что ты — говоруха. Одна из особенностей твоего дара — видеть людей такими, какими они являются на самом деле. Пока ты только осваиваешь магию, эта способность проявляется на уровне интуиции, но со временем она разовьется и станет более осязаемой».

— Здорово!

«На самом деле, не очень. С одной стороны, видеть общую суть другого человека хорошо. А для заклинателя это весьма удобно — легче работать и подбирать нужные для воздействия слова. С другой стороны, это ужасно утомляет: все люди многогранны, разделить их на хороших и плохих невозможно, однако эти червоточины зачастую мешают составить о них мнение».

— Думаю, я как-нибудь с этим справлюсь.

«Не сомневаюсь».

Я снова легла на подушку.