Ведьмина неделя

— А никого это не колышет. — От ярости Брайан даже рыдать перестал. — Слово Саймона — закон. Как в той игре, ну, помнишь, «Саймон говорит»,[6] когда надо делать все, что говорит ведущий, если он перед этим скажет «Саймон говорит». А кто он вообще такой? Надутый…

— Кретин, — подхватил Чарлз, — который выстилается перед учителями…

— И еще золотые кудри и невинная рожа! И весь такой прилизанный, да? — обрадовался Брайан.

— Вот-вот! — тоже обрадовался Чарлз. — Даст пинка под зад, а потом смотрит так, будто это у него из-за тебя нога сама дернулась!

Все это было просто здорово, но разом стало плохо, когда Брайан сказал:

— Спасибо. Если бы не ты, они бы меня до сих пор били. Только зачем это ты придумал жечь себе палец? И пообещал Саймону все деньги всего-то за свечку…

Брайан помолчал и добавил:

— Слушай, давай я заплачу половину. Чарлз едва не согласился, но в последний момент удержался. Это было бы совсем нечестно. Только что теперь делать? Брайан, наверное, решил, будто Чарлз специально спустился в игровую, чтобы его утешить… А вдруг он думает, что с этого вечера они будут дружить? «Да уж, — мрачно подумал Чарлз, — вот уж заслужил так заслужил». Вот что бывает, когда сглазишь чужого отца! Но даже если не думать про мистера Уэнтворта, даже если не думать про то, что Брайан во втором «игрек» — последний из последних, даже если не думать про то, что Брайан Чарлзу вовсе не нравился, — Чарлз понимал, что ему нельзя ни с кем дружить. Он же колдун — всех его друзей арестуют вместе с ним.

— Не надо ничего платить, — зашипел он. — Ты мне ничего не должен.

Брайан заметно приободрился.

— Ладно, тогда я тебе вот что скажу: тошнит меня от этой школы и, если отец меня отсюда не заберет, я сбегу!

— Куда? — поинтересовался Чарлз.

Он тоже уже думал о побеге некоторое время назад, но отказался от этой мысли именно потому, что податься было некуда.

— Понятия не имею, — ответил Брайан. — Сбегу — и все.

— Не будь дураком, — возмутился Чарлз. Это был единственный дружеский совет, который он мог дать Брайану. — Нужен нормальный план. Если просто сбежишь, тебя найдут с собаками, вернут — и накажут.

— Но я ведь здесь свихнусь! — истерически рассмеялся Брайан.

Тут он умолк и, кажется, задумался. Зубы у него стучали.

— Придумал! — сказал он наконец.

К этому времени оба уже дрожали — в игровой было ужасно холодно. Чарлз ломал себе голову, как бы отправить Брайана назад в спальню, а самому при этом остаться, но ничего не придумывалось. Поэтому оба они так и лежали нос к носу на бетонном полу — и тут за дверью послышался топоток. Мальчики вскочили.

— Болонка сторожа! — прошептал Чарлз. Брайан сдавленно хихикнул:

— Дурацкая псина. Похожа на Терезино вязанье!

Чарлз не сумел сдержаться и расхохотался в голос:

— Вылитая!

— Тише ты! — зашипел Брайан. — Сторож идет!

И действительно, за разбитым стеклом показалось мутное пятно света. Собачонка принялась яростно тявкать — она их почуяла.

Брайан и Чарлз вскочили и побежали через всю игровую ко второй двери. Едва она захлопнулась за ними, как стеклянная дверь распахнулась и в пустой игровой гулко раздалось сердитое тявканье. Не говоря ни слова, Чарлз и Брайан ринулись в разные стороны.

Чарлзу не было дела до того, куда побежал Брайан. Он услышал, как за спиной хлопнула дверь и затопотали крошечные лапки. Чарлз поправил очки на носу и припустил со всех ног. Как от старшеклассников в кустах. И чего все за ним гоняются? Может, от него пахнет колдовством?!

Чарлз добежал до парадного входа, но там оказалось заперто. Он бросился дальше. За спиной послышался голос сторожа, подзывавшего собаку. Болонка притормозила. Чарлз окончательно потерял голову, сделал отчаянный рывок и метнулся в первую попавшуюся дверь.

За дверью было темно, просторно и холодно. Чарлз сделал несколько осторожных шагов и ударился ногой о ряд металлических стульев. Стулья звякнули. Чарлз застыл, съежившись: вот-вот его найдут!

Некоторое время он ничего не слышал из-за стука собственного сердца. Потом снова послышалось тявканье, но где-то далеко. Наверное, собачонка потеряла след. Чарлз различил над стульями очертания высоких окон. Он оказался в актовом зале.

Чарлз сразу понял, что ничего лучше и придумать нельзя. Надо поскорее вернуть шиповки. Да нет, какие там шиповки! Мистера Уэнтворта! Надо вернуть мистера Уэнтворта, а когда появится мистер Уэнтворт, замолвить словечко за Брайана.

Тут-то Чарлза и осенило, что возвращать мистера Уэнтворта никак нельзя. Если даже мистер Уэнтворт и не знает, кто сделал так, что он исчез, стоит ему вернуться и увидеть Чарлза, как он тут же обо всем догадается.

— Ведьмы горящие! — простонал Чарлз. — Как же я сразу-то не сообразил?!

Собачонка снова затявкала, на этот раз ближе. Чарлз, чувствуя, что его загнали в тупик, а сообразить что-то он не в состоянии, рванулся вперед и налетел на следующий ряд стульев. Это был прямо-таки лабиринт из стульев. Тогда Чарлз застыл на месте и стал думать.