Ведьмы из Варбойс. Хроники судебного процесса

Затем стало больше беспокоить другую из сестер, самую младшую, по имени Грейс, поэтому Нэн Сэмуэл одну отпустила и взяла на руки другую. И когда она держала эту мисс Грейс, другой ребенок, мисс Элизабет, сидя рядом, внезапно с изумительным гневом обратилась к ней: «Теперь я вижу молодую ведьму, хотя прежде, с тех пор, как она явилась в этот дом, во время припадков не могла».

Все, кто тогда ужинал, решили, что происходит что-то необычное, поскольку ребенок назвал молодую горничную ведьмой, чего прежде никогда не слышали. Девочка вообще никогда не обращалась к ней или ее матери подобным образом или с каким-либо иным недобрым словом, будь то в припадке или нет. Затем она сказала, что бес сестры Джоан и сейчас, во время ужина, требует от нее оцарапать молодую ведьму. Только сказав так, она соскользнула со скамейки, которую занимала; неспособная стоять, упала на колени; схватилась за горничную, сидевшую рядом с ее сестрой, и обеими руками с очень свирепым видом оцарапала руку горничной, закричав, что именно она околдовала ее с сестрами, и если бы не она, то все давно бы выздоровели.

«О ты, молодая ведьма! Ты – молодая ведьма! Тьфу на тебя! Тьфу на тебя! Кто-то слышал раньше о молодой ведьме?» – она выкрикивала страстные фразы и яростно царапала так, что дыхание и силы подводили ее.

Немного отдышавшись, она накинулась снова, причитая, что бес сестры Джоан не позволяет ей успокоиться и заставляет царапать, а также: «Я бы не царапала тебя. Это происходит совершенно против моей воли. Дух понуждает меня царапать тебя, вытягивает мои руки и загибает пальцы. Иначе бы я ничего такого не делала, но я должна! И также все мои сестры должны поцарапать тебя, хотя они никогда не хотели этого, как и я сейчас!»

Это и многое другое в подобном духе она произносила, когда царапала Агнес Сэмуэл. А горничная все это время продолжала держать на руках другого ребенка, ни разу не попытавшись отстранить его, но при этом очень жалостно стонала, призывая Господа вспомнить о ней. Тогда один из присутствовавших спросил ее, потребовав сказать, что она думает, царапает ли ребенок ее по собственной воле и желанию или нет.

Она ответила, что думает, что нет: «Нет, – сказала она, – я знаю, что это не она, и не было в том ее воли, чтобы царапать меня».

Внезапно ребенок сложил руки, повторно утомившись царапать, и обратился к ней: «Дух разрешил больше не царапать, поскольку мои пальцы так напряжены, что я не могу их согнуть».

Кажется, так и было. Она показала руку, ее пальцы были очень вытянуты и прямы. Затем она провела по кровоточащей руке горничной и вытерла со своих ладоней кровь. Так она часто поступала, когда беседовала с ней. Окончив царапать, она начала плакать и так сильно, что реки слез вытекли у нее из глаз. Рыдала удивительно горько, говоря горничной: «Я бы никогда не оцарапала тебя, но бес приказал мне и заставил помимо моего желания. О, ты ничем не заслужила такого отношения». Ее манера выражения сожалений была такова, будто она совершила какое-то серьезное преступление.

Когда этот приступ плача чуть успокоился, она начала увещевать горничную, вознося свой голос с такой страстью и жаждой ее исправления, что мы никак не могли помыслить, что подобное возможно услышать из уст ребенка.

Мы не смогли записать все слова увещеваний, которые она тогда обратила к горничной, но вот некоторые из них, собственно те, которые удалось в общих чертах запомнить: «О, если бы ты захотела раскаяться в своих злодеяниях, то твоя душа могла быть спасена!

Ведь ты покинула своего Бога и предалась дьяволу. О, если бы ты знала, какой драгоценностью была твоя душа, ты бы никогда так легко не рассталась с ней. Тебе нужно молиться день и ночь, чтобы снова обрести благосклонность Божию. Иначе твоя душа будет навсегда проклята на адский огонь! Ты почасту молишься здесь дома, когда мы молимся также в Церкви, но твои моления напрасны, потому что взыскуешь не сердцем своим. Я буду молиться за тебя всем сердцем! Я прощу тебя, и хочу, чтобы все мои сестры и все мои друзья простили тебя, если ты признаешь свой проступок. Хотя у тебя упрямое сердце, и дьявол владеет им. Он не позволит тебе исповедаться. Но ты сделаешь это, хочешь того или нет, когда придет время. О, если бы ты исповедалась в этом сейчас, твоя душа могла бы быть спасена».