Ведьмы не любят инквизиторов

– Награду я себе сам… определил. Нет. Ты не попадешь в Инквизицию.

– Но… почему?

Вода в кастрюльке закипела. Мор рассеянно высыпала заварку прямо в воду.

– А ты так хочешь туда попасть? – Волк потерял терпение. – Я задал простой вопрос, на него можно ответить «да» или «нет».

– А от ответа ты можешь передумать?

– Моргана! – «Р» переросло в рычание и вибрировало в воздухе.

– Да, да, да! Я врала, – выдохнула ведьма, щеки ее залил румянец.

Охотник выглядел довольным, уголки его губ дернулись.

– Я хочу, – он вздохнул, – чтобы ты рассказала мне о своем первом мужчине.

– Зачем? – Ведьма была шокирована.

– Мы договорились – ты не задаешь вопросов.

– Это игра? – Моргана растерялась, ей казалось, что щеки горят.

Охотник с прищуром посмотрел на нее. Его серебристые глаза слегка мерцали.

– Ну-у-у ладно! Он был злым и жестоким. Я его боялась… – осторожно начала ведьма, внимательно следя за реакцией Волка.

Охотник слушал с интересом.

– Почему же была с ним? – В голосе слышалось неподдельное удивление.

– Потому что он не оставил мне выбора! Но он был довольно страстный, – тихо сказала она, – и… – Ведьма уставилась на Охотника и замолчала.

– Что и?.. – переспросил он.

– Что-то хорошее в нем есть определенно. Скорее всего, есть. И он страстный, очень…

– Повторяешься.

– Я не знаю, как к нему отношусь. – Мор беспомощно развела руками.

– Действительно, неудачная идея.

Охотник схватил кастрюльку за ручку, резко отдернул руку и болезненно зашипел.

– Он меня поцеловал в первый раз, хотя ведьм не целуют, – зачем-то уточнила она.

– Хватит! Не хочу, чтобы ты смотрела на меня, а думала о другом мужчине.

Сейчас от Волка шла почти осязаемая волна злобы, он злился на себя за то, что вообще затеял этот разговор. Легче ему не становилось.

Мор удивленно моргнула:

– Это был ты…

– Как?

Моргана с шумом выдохнула и закатила глаза. Молча обошла Охотника и направилась к выходу.

Волк несколько секунд стоял совершенно неподвижно.

Он не мог поверить в то, что услышал. И сейчас ощущал болезненный укол чувства вины. Потом резко развернулся и бросился за ней.

Ведьма нашлась на улице. Она сидела под апельсиновым деревом, лицо ее было закрыто ладонями, а плечи мелко подрагивали.

– Нельзя выходить из дома… – сказал Волк.

Раздался сдавленный всхлип. Охотник опустился перед ведьмой на колени и мягко потянул за руку.

Он боялся увидеть ее слезы. Но на него смотрели смеющиеся голубые глаза.

– На солнце щеки обгорели, Курт? – смеясь, спросила она. – Ты бы видел свое лицо! Кстати, это ты меня инициировал! – В ее голосе явно слышалось торжество.

Волк покачал головой:

– Смысл врать тебе про инициацию. Наверняка встретилась с ведьмами, образовали запрещенный круг, зарезали курицу… выпили девочки теплой крови.

– И тем не менее. У меня знаешь как сила взлетала. Эх… только ты ее отобрал.

Охотник потер лоб.

– Невозможно. – Мужчина поморщился, а потом невесело усмехнулся.

– Почему же? – Ведьма принялась загибать пальцы: – Была колдовская ночь – полнолуние. Я впервые направила силу против человека…

Инквизитор хмыкнул.

– Да уж. Но вреда-то ты мне не причинила, – серьезно сказал он.

– Неважно. Главное – намерение. Я очень хотела… чтобы ты корчился на полу от боли, чтобы страдал… – У Морганы стал кровожадный вид.

– Допустим… Но этого недостаточно.

– Сильное потрясение. Суд… Я утратила контроль над силой, у меня почти искры с кончиков пальцев срывались. И то, что произошло потом…

– В Инквизиции не идиоты работают, – отрезал Волк. – Если бы инициация происходила так легко…

– И очень даже нелегко, – перебила Моргана.

– Ты думаешь, такая редкость, что инквизиторы проводят время с ведьмами? Так вот, для некоторых это спорт. Бывает по-всякому: и в полнолуние, и с сильным потрясением для ведьмы, – огрызнулся Волк. – Но что-то я не вижу толп инициированных на улицах. Существует простая процедура…

– Простая процедура! – Моргана взвизгнула. – Да что ты знаешь! Нас привезли в это ужасное место. Еще и ведьм с поселения пригнали. Яблоку негде было упасть. Представляешь, больше двухсот ведьм в одном месте. Нас по одной загоняли к врачу. Знаешь, иногда такие крики раздавались… Меня от страха тошнило. И тогда я выскользнула на улицу. Стояла там и плакала. Наши, из специнтерната, все прошли, в автобусе сидят, ну, я тоже в автобус. А мне наш сопровождающий инквизитор говорит: «Карта где?» Ну, я и пошла за картой… – Моргана глубоко вздохнула и сбивчиво продолжила: – Зашла в кабинет, попросила карту, сказала, что забыла. Доктор смотрит, а там печати, естественно, нет. Говорит что-то вроде того, что ничего не знает, давай, мол, на кресло. А я в тот момент сказала, просто вырвались эти слова у меня: «А я уже была». Он посмотрел на мое зареванное лицо, печать ляпнул и говорит: «Ладно! Вали! И карту не забывай больше».

Охотник видел, что у ведьмы слегка дрожат руки.

Она помолчала и тихо сказала:

– Я потом месяц спать не могла спокойно. Все думала, что за мной придут. – Моргана смахнула слезу и жалобно добавила: – Зачем вы нас мучаете? Никогда не могла понять…

– Пойдем в дом. Чай уже остыл.