Ведунья против короля

Резко отскочив в сторону, лекарь накинул на себя отвод глаз и поспешно вернулся к лестнице. Как раз вовремя. Через несколько мгновений зрители убедились, что шаманы в подобных случаях долго не рассуждают. Вернее, не рассуждают вовсе. Хватают что попало и бегут, как выпущенные из ловушки тараканы. Не разбирая дороги и особо не думая куда.

Не зря магистры заранее закрыли щитами боковые коридоры и арки, оставив широко распахнутыми лишь ведущие к выходу двери. За воротами халгирцев уже ожидали оседланные лошади, и поводья были предусмотрительно не привязаны, а просто наброшены на сучья деревьев и ветви кустов.

На пути к южным городским воротам бешено скачущей орде, теряющей на ходу какие-то тряпки и утварь, не встретился ни один человек или повозка, однако халгирцам и в голову не пришло этому удивляться. Зато рота егерей, поднятая час назад по тревоге и перекрывшая все боковые переулочки и проходы на центральную дорогу, была просто ошеломлена прозорливостью своего командира. С невероятной точностью указавшего время побега халгирской орды.

Но еще большее потрясение ждало их по возвращении в королевский замок. На входе рядом с мрачным командиром стояли незнакомые маги, вежливо предлагавшие сдать оружие и пройти в подвал до выяснения степени их прегрешений против закона и горожан.

Смирившиеся молча сдавали оружие и шли своими ножками, а бунтарей, знавших за собой вину, сначала поднимали с пола и укладывали на садовые тележки расторопные слуги, а потом уже разоружали невозмутимые гвардейцы.

Подавление попытки переворота во дворце прошло быстро и бескровно.

Восемнадцатое светозарня

Ущелье в Южных горах

Лита

– Подлец… мерзавец… ну погоди, я до тебя доберусь… – невнятно шептала девушка, заставляя досадливо морщиться сидящего неподалеку мужчину.

Он ждал ее пробуждения уже четверть часа и точно знал, что она видит и слышит сейчас. Комнату в королевском дворце, трепыхающуюся рядом сестру, яростный рык магистра за трясущимся шкафом и его самого, взмахом руки отправляющего ее в сон.

Все всегда возвращаются из навеянного сна точно в том расположении духа, в каком были в последний момент, перед тем как уснуть. И с одной стороны, это хорошо, человек не сразу осознаёт, что потерял несколько часов или дней своей жизни и все, что его в тот миг окружало. Вместе с теми, кто ему близок и дорог.

Но с другой стороны, злоба и ненависть, какими переполнен очнувшийся от зачарованного сна, ничуть не лучше отчаяния или даже откровенного горя. Поэтому Грозвен держал в руках кружку с отваром, в который капнул несколько капель успокаивающего зелья. Не настолько много, чтобы смотреть потом на беспечную бабочку, но и не слишком мало. Времени успокаивать расстроенную девушку у него просто нет. Через несколько минут нужно двигаться дальше, и к тому моменту она должна принять осознанное решение.

Грозвен был бы очень рад думать, что примет любой ответ ведуньи, но не мог обманывать себя, как какой-нибудь трус. На самом деле ему нужно лишь ее согласие.

– Где… – Резко распахнув глаза, белокурая девушка несколько секунд озадаченно смотрела на густые синеватые ветви высоченных елей, между которыми висела в гамаке, потом приподнялась на локте и уже серьезно оглядела место, где очутилась.

Освещенные утренним солнцем вершины гор, почти черные мокрые валуны, между которыми торопливо бежали светлые струи горной речки, и серые обломки скал по берегам. А между ними – заросли облепихи и шиповника, малины и черной смородины вперемешку с тальником. И никакой тропы, ни с одной стороны.

– Где можно умыться? – закончила она вопрос, и Грозвен изумился так, как не удивлялся уже много лет, с самого детства, наверное.

Но на вопрос ответил почти тотчас, ведунья только выпрыгнуть из гамака успела:

– За тем большим камнем.

Объяснить, что там устроено подобие ванной, маг не успел – подхватив юбку, девушка ловко, словно не в первый раз, проскользнула между камней и кустов и скрылась за огромным обломком скалы.

Грозвен выдохнул теснившееся в груди напряжение, отпил из кружки пару глотков и выплеснул остальное на камни. Ей этот напиток точно не понадобится. К тому времени как Лита появилась из-за камня, маг успел вскипятить воду и заварить свежий чай из бодрящих листочков лимонника и черной смородины, которые набрал тут же, в ущелье.

– Мужской одежды нет? – осведомилась ведунья, разглядывая разложенную на плоском камне еду.

– Зачем она тебе? – поперхнулся внезапностью вопроса маг, но его пленница не сочла нужным ответить.

Присела на приготовленную для нее подушку и принялась завтракать. Грозвен искоса наблюдал за тем, как она ест. Без притворного стеснения или жеманства отламывает большие куски мясного пирога, укладывает сверху толстые ломти сыра и запивает сладким чаем, который предварительно понюхала и попробовала.

– Обуви тоже нет? – плотно перекусив, осведомилась ведунья явно просто для порядка и, не ожидая ответа, снова направилась к импровизированной ванной: – Я надолго.