Ведунья против короля

– Я все верну как было, – беззаботно отмахнулся маг и тут же перевел разговор на другое: – Я тебе рассказывал про солнце, Исми?

– Да. Оно большое и теплое, – закивала девчушка. – Но маленьким детям лучше не смотреть.

– Ты подросла, пока меня не было. Теперь уже можно. Сегодня я покажу тебе солнце.

– Анли, мы летим к солнцу!

От счастья Исми прыгала и вертелась, боясь пропустить знаменательный миг, но Литу вдруг охватило смутное предчувствие беды. Было что-то неуловимо неверное, лживое во всем происходящем, но понять точнее, что именно, пока не получалось. Зато ведунья могла незаметно следить за стражем, сравнивать его улыбку и интонацию с прежними, теми, которые хранила в отличной памяти, и постепенно сделала однозначный вывод – интуиция ее не подвела. Грозвенд решился на что-то, неизвестно пока, на что, но это ему очень не нравилось. И тем не менее он упорно гнал крылет сквозь предутренний сумрак к тому месту, откуда они попали в Файханоль.

Следовательно, это и был единственный вход сюда, четко осознала Чижик, заметив темный круг на фоне сияющего магией защитного свода.

– Видишь? – оглянулся маг, словно чувствуя заинтересованный взор ведуньи.

– Да. А никто не сможет в него упасть?

– До него невозможно добраться. Лишь сильный маг преодолел бы защиту, но стража дежурит постоянно.

– А папа – главный страж! – гордо объявила Исми. – Мне мама рассказала! Он вообще самый главный!

– Это очень трудная работа, – кивнула Лита, ничуть не озадаченная этим заявлением. Нечто подобное она и подозревала.

– Это не работа, – замотала хорошенькой головкой девчушка. – Это… как его… ну, когда все слушаются?

– Значит, самый умный, – упорно не желала подсказывать ей гувернантка, глядя на жестко застывший профиль мага.

– Ну да… – Больше ничего сказать Исмиль не успела.

Крылет резко нырнул вверх, в оконце щита, и над ними засияло утренней синевой бескрайнее небо, опушенное розоватыми клочками тающих облаков.

– Это солнце? – лишь через минуту выдавила малышка, которую Лита на всякий случай крепко прижимала к себе и успокаивающе гладила по голове и спинке.

– Еще нет. Это только небо, – с наслаждением дыша полной грудью, мягко поправила Лита. – Солнце – оно как фонарик, видишь, там, вдали, светлая полоса? Это оно поднимается. Скоро мы его увидим.

– А тот мех?

– Это облака. Они бывают всякие – белые, розовые, темные. Иногда из них идет дождь, но тут он бывает редко… – поясняла Лита, укоризненно посматривая в спину застывшего статуей Грозвенда.

Мог бы и помочь, ей ведь неизвестно, что положено говорить детям, ни разу в жизни не видевшим ни солнца, ни неба, ни облаков. Только тусклый свод купола.

Однако маг все выше поднимал свой ковер, затем развернул его на север и наконец создал крышу. А потом все-таки оглянулся на дочь.

– Поспи, Исми, на сегодня впечатлений достаточно, – нежно улыбнулся он малышке и легонько дунул.

– Но… – успела возразить она и тотчас смолкла.

Привалилась к Лите отяжелевшим тельцем и засопела мирно и ровно.

– Что ты задумал? – Не выпуская ребенка из рук, ведунья требовательно смотрела на ее отца, невозмутимо ускорявшего свой чудо-ковер.

– Я все объясню позже, Лита, – не оборачиваясь, сухо пообещал Грозвенд, но ее интуиция кричала раненой чайкой.

– Нет. Сейчас. Мне почему-то кажется, что ты совершаешь большую ошибку. Возможно, я ошибаюсь… докажи. Мне вовсе не хочется позже всю жизнь думать, будто именно я стала причиной твоего решения. Неверного, скорее всего.

Грозвенд размышлял минут пять, и это были очень долгие и тяжкие минуты. Лите даже начало казаться, что он никогда ей не ответит, и придется применить один из трюков, припасенных на самый крайний случай. Но маг все же сдался.

– Ладно, – проскрежетал он наконец. – Через полчаса сядем у родника, его мало кто знает. Позавтракаем и поговорим.

– Хорошо, – прикинув, что от родника не так уж далеко возвращаться, согласилась Лита, и страж вдруг невесело засмеялся:

– Жаль, что Ланберс так рано тебя нашел и окольцевал. Я бы с ним поборолся.

– Не говори глупостей! – возмутилась Чижик, не переносившая никаких шуток на эту тему. – Во-первых, это я его нашла, когда он даже не подозревал о моем существовании, а во-вторых, еще не окольцевал. Этот упрямец не пожелал надеть мне свой браслет.

– Так, может, у меня есть еще шанс? – оглянувшись, озорно подмигнул Грозвенд.

– Ни одного. И не шути больше так. Ланс для меня – единственный. И браслет он уже приготовил… Просто хочет устроить мне самый красивый праздник, и, боюсь, Эршель с ним заодно.

– И они совершенно правы, принцесса, – уверенно подтвердил маг, но в его голосе звучала печаль. И усталость, застарелая и безнадежная.