Вэйв Стори

– Смотрю, ты настроена серьёзно, – усмехнулся он. – Тогда мне ещё банку этого пива.

Я прошла к барной стойке и заказала две банки того пива, что стояло у нас на столе. Напиваться в компании незнакомца не хотелось, но всё же в последние дни я невероятно устаю, а вот так непринуждённо посидеть было не с кем.

– Классно выглядишь, – сказал он, когда я вернулась.

– Ничего особенного ведь… – засмущалась я.

– В этом и прелесть. Здесь девчонки как-то уж слишком вычурно одеваются. Я не ханжа, не подумай. Не в моих правилах сексуализировать женщин, но всё же приятнее смотреть на скрытую женскую красоту. Какая у неё форма груди? Какие есть секретные отметины на животе или спине? Втайне мечтаешь взглянуть хоть одним глазком на ямочки над аккуратной попкой. Такое возбуждает ментально и физически. Я тебя смущаю? – он наклонил голову набок.

– Должен бы, но всё нормально, – задумчиво сказала я, отхлёбывая из своей банки.

Какое-то время мы сидели в тишине. В баре в это время все столики оказались заняты, поэтому хорошо, что он решил прийти пораньше. Может он на это и рассчитывал? Музыкальные аранжировки известных композиций в стиле лаундж проигрывались на комфортной громкости. Негромкие беседы под аккомпанемент незамысловатых музыкальных переложений и звона бокалов напоминали целый оркестр.

Вдруг заиграла до боли знакомая мне мелодия. Однако то была не аранжировка, а оригинал, исполненный на фортепиано. Вылетело из головы. Какое же название и кто автор? Въедливый червяк тут же возник в голове и принялся неспешно и со смаком поедать мои нервы.

– Это Дайго Ханада композиция «Butterfly», – ответил он, каким-то образом прочитав мои мысли. – Не стоит так удивляться. У тебя сделался напряжённый вид, как только начало звучать это произведение.

– Точно, «Бабочка» Ханады. Значит ты тоже любишь неоклассику? – я взглянула на него с интересом.

– Люблю ли? Даже не знаю. Но Дайго мне нравится. Крутой чувак. Я и сейчас вспомнил название, потому что мелодия очень точно передаёт то, что заложил в неё автор. Где-то в глубине сознания вылупилась из своего миниатюрного прочного кокона прекрасная бабочка и, будто по волшебству, полетела. Первые взмахи крыльев неловки и прерывисты, зато потом, почувствовав силу и безграничную свободу, она уверено устремляется на зов инстинктам, чтобы прожить яркую и короткую жизнь, – говоря всё это, Аристотель смотрел невидящими глазами прямо перед собой.

– Красиво.

– Слушай, Луна, может пройдёмся? Странная вещь, но что-то меня унесло с трёх банок пива, – он постучал ногтем по одной из них.

– Я не против. Но всё ли с тобой в порядке? Может тебе пойти к себе в номер и отдохнуть?

– Беспокоишься? Приятно, – он снова улыбнулся той тёплой улыбкой. – Всё ок, только мне придётся на тебя облокотиться, иначе рухну, чего доброго, – с этими словами он обнял меня за плечи.

– Ты высокий, – я обняла его за талию, чтобы было удобнее идти.

– 190 сантиметров. А ты маленькая.

– Я среднего роста, – возразила я.

– Среднего маленького роста, – серьёзно сказал он, и мы вместе рассмеялись.

Мы решили пойти в тот самый парк близ отеля. Пока шли, Аристотель иногда касался моей головы своей. От него приятно пахло молодостью и негромким парфюмом. В тот момент мне не хотелось, чтобы наш путь заканчивался.

Глава 4

– Знаешь, что раздражает в этой стране? – вдруг спросил Аристотель.

– Что?

– Не чувствуешь приближение осени. Как они понимают, что осень наступила? Всё время одна и та же погода.

Мы сидели на скамейке в центре зелёного парка, рядом с которой светил единственный исправный фонарь. Ни одного порыва ветра не чувствовалось в густоте тёплой чужестранной ночи. Я поглубже втянула воздух носом. Действительно, сам воздух пах летом, хотя на дворе была середина сентября.

– Должно быть дома листья уже потихоньку окрашиваются в жёлтый или оранжевый, – задумчиво произнесла я, припоминая как выглядят деревья в это время года в родном городе.

– Умирают, – отрезал он.

– Что? – резкость его тона развеяла мою рассеянность.

– Но ведь так и есть. Каждый год в это время листья умирают. Кроны деревьев окрашиваются в яркие краски, а радостные люди начинают собирать гербарий, фотографироваться на их фоне, делать «ангела» на жёлтом лиственном «ковре». А между тем это что-то вроде танца на костях.

– Никогда о таком не задумывалась… Тебе должно быть грустно смотреть на такую картину? – он промолчал. – Тогда может тебе переехать сюда или куда-то ещё, чтобы не видеть.

– Но ведь это нормально. Они умирают, а весной на их местах появляется новая жизнь. Каждый раз больше и красочней. Сильней.

Мне расхотелось продолжать эту беседу. Вокруг итак много депрессивных вещей, поэтому я и новости-то не смотрю никогда. Этому человеку плохо – это факт. Может попробовать его как-то подбодрить? Но как? Я вообще-то не славлюсь коммуникабельными способности и навыками психолога. Друзей у меня почти нет, из дома выхожу только по острой необходимости. Всю жизнь избегая ненужных встреч, я оказалась почти в полночь на скамейке в парке в чужой стране с практически незнакомым парнем.